Henry Wriothesley, 3rd Earl of Southampton (1573-1624) | Private collection to the National Gallery, London
William Shakespeare Sonnet 66 «Tired with all these, for restful death I cry»
Poster 2020 © Swami Runinanda. «William Shakespeare Sonnet 66»
__________________________
Сонет 66 Уильям Шекспир, - лит. перевод Свами Ранинанда
Свами Ранинанда
Я хорошо помню известную и наиболее обсуждаемую на филфаках, диспутах и в литературных кругах историю, которая была связанна с сонетом 66 Шекспира в переводе Бориса Пастернака, о том, как Шостакович переложил на музыку слова этого сонета в 1942 году.
Краткая справка.
Именно тогда, Шостакович переложил на музыку слова сонета 66, он уже закончил 4-ю часть знаменитой 7-й симфонии — «Ленинградской» в Куйбышеве.
Симфония номер 7, «Ленинградская», до мажор соч. 60 — симфония Дмитрия Дмитриевича Шостаковича в 4 частях, одно из важнейших его произведений, которую он начал писать в 1941 год. Первые три части симфонии были закончены в сентябре 1941 года в блокадном Ленинграде. 1 октября композитор вместе с семьёй был вывезен через Москву в Куйбышев, где 27 декабря 1941 года была закончена симфония. Её премьера состоялась 5 марта 1942 года в Куйбышеве. Симфония была впервые исполнена на сцене Куйбышевского театра оперы и балета 5 марта 1942 года, а 29 марта 1942 года — в Колонном зале московского Дома Союзов. 19 июля 1942 года Седьмая симфония (впервые) прозвучала в США под управлением Артуро Тосканини по радио. И наконец, 9 августа 1942 года симфония была исполнена в блокадном Ленинграде. Организатором и дирижёром выступил дирижёр Большого симфонического оркестра Ленинградского радиокомитета Карл Элиасберг. Исполнение симфонии стало важным событием в жизни блокадного города и его жителей. Позднее он попал в опалу, когда в 1948 году было опубликовано постановление Политбюро, в котором Шостакович, наряду с другими советскими композиторами, был обвинён в «буржуазном формализме», «декадентстве» и «пресмыкательстве перед Западом». Это постановление, в то время прозвучало для Шостаковича, как приговор. И, как следствие, он был обвинён в профнепригодности, лишён звания профессора Московской и Ленинградской консерваторий, что привело к его увольнению с работы. Главным обвинителем, который шельмовал Шостаковича «в хвост и гриву», был секретарь ЦК ВКП А. А. Жданов. В 1948 году композитор написал вокальный цикл «Из еврейской народной поэзии», но оставил его в столе, так как в стране была развёрнута активная кампания по «борьбе с космополитизмом». Написанный им в 1948 году Первый скрипичный концерт, также не был опубликован. В том же 1948 году начал писать не предназначенную для публикации сатирическую пародийную музыкальную пьесу «Антиформалистический раёк» на собственный текст, где высмеивал официальную критику «формализма» и высказывания Сталина и Жданова об искусстве.
— Но вернёмся к основной теме, хотя полезно, иногда поворошить в истории литературы и искусства!
Выдающийся русский композитор Дмитрий Дмитриевич Шостакович переложил на музыку слова сонета 66 в переводе на русский Бориса Пастернака, в рамках предоставленного песенного цикла в 1942 году, под названием «Шесть романсов на стихи английских поэтов». И поскольку, перевод Пастернака, также был выполнен в пятистопном ямбе, пьеса могла быть исполнена, а иногда исполняется с оригинальными словами Шекспира (например, Джеральдом Финли (Gerald Finley) в его альбоме песен Шостаковича (для Ундины 2014 года). Критик Ян Макдональд (Ian MacDonald) предположил, что Шостакович, по всей вероятности, использовал этот сонет со ссылкой на «искусство, созданное авторитарной властью, и доведённое до мастерства косноязычностью». Как сопутствующий комментарий, к возможному оказанию давления на его самого карательной системой советского сталинизма. Однако, исследователь творчества Шекспира Элизабет Уилсон указала, что в переводе с английского на русский Борис Пастернак «слишком смягчил» смысл оригинала. Причина была проста, не хотелось быть подвергнутым политической цензуре, и как следствие репрессиям.
Его изменённая до неузнаваемости версия этой строки в переводе выглядят так: «и вспоминать, что мысли заткнут рот». Мне вполне понятен зашифрованный посыл Пастернака в переводе этой строки, где он хотел сказать важное, касаемо его самого: «и вспоминать, что (мои) мысли заткнут (мне) рот». Эта часть перевода, по вполне очевидной причине, совершенно не была понята сталинской цензурой, ибо несла зашифрованный месседж нам потомкам, предостерегая, что это может повториться ещё много раз. Когда любой человек, в том числе творческий человек и поэт может быть низведён до положения собаки Павлова бездушной системой авторитаризма.