Выбрать главу

1909

XII. Сехмет

Влачился день по выжженным лугам.Струился зной. Хребтов синели стены.Шли облака, взметая клочья пеныНа горный кряж. (Доступный чьим ногам?)
Чей голос с гор звенел сквозь знойный гамЦикад и ос? Кто мыслил перемены?Кто с узкой грудью, с профилем гиеныЛик обращал навстречу вечерам?
Теперь на дол ночная пала птица,Край запада лудою распаля.И персть путей блуждает и томится...
Чу! В теплой мгле (померкнули поля...)Далеко ржет и долго кобылица.И трепетом ответствует земля.

1909

XIII

Сочилась желчь шафранного тумана.Был стоптан стыд, притуплена любовь...Стихала боль. Дрожала зыбко бровь.Плыл горизонт. Глаз видел четко, пьяно.
Был в свитках туч на небе явлен вновьГрозящий стих закатного Корана...И был наш день одна большая рана,И вечер стал запекшаяся кровь.
В тупой тоске мы отвратили лица.В пустых сердцах звучало глухо: «Нет!»И, застонав, как раненая львица,
Вдоль по камням влача кровавый след,Ты на руках ползла от места боя,С древком в боку, от боли долго воя...

Август 1909

XIV. Одиссей в Киммерии

Лидии Дм. Зиновьевой-Аннибал

Уж много дней рекою ОкеаномНавстречу дню, расправив паруса,Мы бег стремим к неотвратимым странам.Усталых волн все глуше голоса,
И слепнет день, мерцая оком рдяным.И вот вдали синеет полосаНочной земли и, слитые с туманом,Излоги гор и скудные леса.
Наш путь ведет к божницам Персефоны,К глухим ключам, под сени скорбных рощ,Раин и ив, где папоротник, хвощ
И черный тисс одели леса склоны...Туда идем, к закатам темных днейВо сретенье тоскующих теней.

17 октября 1907 Коктебель

Диана де Пуатье

Над бледным мрамором склонились к водам низкоСтруи плакучих ив и нити бледных верб.Дворцов Фонтенебло торжественный ущербТобою осиян, Диана – Одалиска.
Богиня строгая, с глазами василиска,Над троном Валуа воздвигла ты свой герб,И в замках Франции сияет лунный серпСредь лилий Генриха и саламандр Франциска.
В бесстрастной наготе, среди охотниц нимфПо паркам ты идешь, волшебный свой заимфНа шею уронив Оленя – Актеона.
И он – влюбленный принц, с мечтательной тоскойГлядит в твои глаза, владычица! ТакойТы нам изваяна на мраморах Гужона.

1907

Из цикла «Париж»

IX

В молочных сумерках за сизой пеленойМерцает золото, как желтый огнь в опалах.На бурный войлок мха, на шелк листов опалыхРосится тонкий дождь осенний и лесной.
Сквозящих даль аллей струится сединой.Прель дышит влагою и тленьем трав увялых.Края раздвинувши завес линяло-алых,Сквозь окна вечера синеет свод ночной.
Но поздний луч зари возжег благоговейноЗеленый свет лампад на мутном дне бассейна,Орозовил углы карнизов и колонн,
Зардел в слепом окне, златые кинул бликиНа бронзы черные, на мраморные лики,И темным пламенем дымится Трианон.

1909

X

Парижа я люблю осенний, строгий плен,И пятна ржавые сбежавшей позолоты,И небо серое, и веток переплеты —Чернильно-синие, как нити темных вен.
Поток все тех же лиц, – одних без перемен,Дыханье тяжкое прерывистой работы,И жизни будничной крикливые заботы,И зелень черную и дымный камень стен.
Мосты, где рельсами ряды домов разъяты,И дым от поезда клоками белой ваты,И из-за крыш и труб – сквозь дождь издалека
Большое Колесо и Башня-великанша,И ветер рвет огни и гонит облакаС пустынных отмелей дождливого Ла-Манша.

1909

Corona astralis [2]

I

В мирах любви неверные кометы,Сквозь горних сфер мерцающий стожар —Клубы огня, мятущийся пожар,Вселенских бурь блуждающие светы
Мы вдаль несем... Пусть темные планетыВ нас видят меч грозящих миру кар, —Мы правим путь свой к Солнцу, как Икар,Плащом ветров и пламени одеты.
Но – странные, – его коснувшись, прочьСтремим свой бег: от Солнца снова в ночь —Вдаль, по путям парабол безвозвратных...
Слепой мятеж наш дерзкий дух стремитВ багровой тьме закатов незакатных...Закрыт нам путь проверенных орбит!
вернуться

2

Звездный венок (лат.)