Поэт рисует юношу, стоящего «на вершине счастливых часов» во времени, когда звезды или «wheel of fortune», «колесо фортуны» благословляют человека. Там, поскольку «счастливый час» использовался как для бракосочетания, так и для деторождения, юноша контролирует момент, когда он может зачать детей, а также изменить свою судьбу. На этой ноте, «девичий сад» — это детородные органы девственниц, которую ещё предстоит оплодотворить. Где «many maiden gardens, yet unset», «много девственных садов всё ещё не закрыты», что означало «засеять» и «окучить» их. (— Confer! C 15-м сонетом, там это слово используется для обозначения при помощи заключительного оборота речи «прививал новое»), чтобы он мог дать жизнь «живым цветам» юности, естественным биологическим способом создавая новым подобия самого себя. (Larsen, Kenneth J. «Sonnet 16». Essays on Shakespeare's Sonnets. Retrieved 24 November 2014).
Считается, что интерпретация сонета основана на третьем четверостишии (строки 9-12), которое обычно считается недостаточно исследованным. Критик и редактор работ Шекспира Эдмонд Малоун (Edmond Malone) предположил, что «the lines of life», «линии жизни» относятся к детям, а каламбур в этой строке означает «родословная линия».
Точно такое истолкование строк было принято критиком Эдвард Дауден (Edward Dowden) и другими. Кроме того, слово «repair», означает «восстанавливать», и вполне возможно могло означать «создавать новое» или же «newly father», «только что новоиспечённый отец» (re + pere), что также имеет отношение к контексту в ходе прочтения.
Невзирая на это, оборот речи «the lines of life», «линии жизни» мог означать продолжительность жизни или линии судьбы, которые гадалки находят на руках или лице. В этом сонете также использовалась аллегорическая метафора в качестве литературного приёма, тогда слово «линии» может быть прочитано в этом контексте подстрочника. (Larsen, Kenneth J. «Sonnet 16». Essays on Shakespeare's Sonnets. Retrieved 24 November 2014).
Содержание строки 10 вызывало некоторые разногласия среди учёных и исследователей. По одной из их версий, при сравнении с неким физическим творением («этим»), изображения линий, сделанные карандашом Времени или пером начинающего поэта («ученическим пером»), неэффективны. Но в центре дискуссии — потенциальное понимание хронологии сонетов через связь «этого» с «карандашом Времени» и «ученическим пером» поэта нет чётко артикулированной связи для полноценного понимания. В связи с чем, критик Джордж Стивенс (George Steevens) рассматривал эти обороты речи, выраженные через аллегорическую метафору, как свидетельство того, что Шекспир писал свои сонеты в юности. Поэтому критик Т.У. Болдуин (T. W. Baldwin) перефразировал и увязал эту фразу сонета с фрагментом ранней пьесы Шекспира «Изнасилование Лукреции». (Baldwin, T.W. (1950). «On the Literary Genetics of Shakespeare's Sonnets». Urbana: University of Illinois Press).
Причём, автор рассматривал в общих чертах категорию «Времени», поэтому в подобной строке оно является формой Творца (а не разрушителя, как в других частях последовательности сонетов), поэтому его уточнённая (авторская) формулировка не вполне ясна. Во времена Шекспира карандаш был одновременно маленькой кистью художника для лессировки, и также инструментом для гравировки букв (резцом), так как тогда широко использовались свинцовые карандаши, а графитовые стержни карандашей в воске с бечёвкой, или даже в деревянном обрамлении, стали появляться несколько позднее, в XVI веке. (Larsen, Kenneth J. «Sonnet 16». Essays on Shakespeare's Sonnets. Retrieved 24 November 2014).
Критик Стивен Бут (Stephen Booth) последовал версии критика Уильяма Эмпсон (William Empson) отметил, что всевозможные толкования спорных строк, в частности третьего четверостишия, потенциально точны, несмотря на то, что построчный контекст не даёт однозначного осмысленного ответа. Тогда, как читатель в общих чертах запросто понимает тему, в виде контраста между художественным и генеалогическим бессмертием.
Хотя в данном случае, утверждалось, что продолжение рода — является куда более жизнеспособным путём к бессмертию, чем обыкновенная контрафактная «фальшивка», имитирующая истинный предмет искусства. (Empson, William (1975). Seven Types of Ambiguity». New York: Vintage) (Booth, Stephen (1977). «Shakespeare's Sonnets». New Haven: Yale University Press).
Сонет завершается смиренным заключением о том, что все усилия безуспешны, поэтому как временя, так и поэт отображаемую в строке красоту юноши не могут оживить, тем более его самого («can make you live», «могут заставить тебя жить») в глазах людей (сравните утверждение в сонете 81, строка 8: «When you entombed in men's eyes shall lie», «Когда ты, погребённый в глазах людей, будешь возлежать»). Раздаривая себя в сексуальном союзе с разными партнёршами или в браке, но («To give away yourself», «Раздаривая себя повсюду»), юноша мог парадоксальным образом продолжив сохранять себя («keeps yourself still», «по-прежнему себя сохранивши»). Следуя логике аллегорической метафоры «образа карандаша Времени и линий», а также метафоры «отцовства и фортуны», родословная юноши «должна была прочерчена», «must be delineated» Временем в его сыне, а далее юноша должен продолжить жить «drawn», «привлекая» («own sweet skill», «собственным милым навыком») своими собственными творческими навыками. (Mowat, Barbara A.; Werstine, Paul, eds. (2006). «Shakespeare's Sonnets & Poems». Folger Shakespeare Library. New York: Washington Square Press. ISBN 978-0743273282. OCLC 64594469). (Orgel, Stephen, ed. (2001). «The Sonnets. The Pelican Shakespeare» (Rev. ed.). New York: Penguin Books. ISBN 978-0140714531. OCLC 46683809).