Второе четверостишие представляет собой, также многосложное предложение, состоящее из нескольких односложных, в которых поэт продолжил изложение в сослагательном наклонении от первого лица.
«Your name from hence immortal life shall have,
Though I (once gone) to all the world must die;
The earth can yield me but a common grave,
When you entombed in men's eyes shall lie» (81, 5-8).
«Ваше имя, следовательно бессмертную жизнь обретёт (к тому),
Хотя, Я (однажды ушедший) для всего мира должен — умереть;
Земля мне может уступить, лишь всеобщей могилы (тьму),
Когда в глазах людей вы погребённый — останетесь ложью» (81, 5-8).
В строках 5-6, повествующий бард далее продолжил: «Your name from hence immortal life shall have, though I (once gone) to all the world must die», «Ваше имя, следовательно бессмертную жизнь обретёт (к тому), хотя, Я (однажды ушедший) для всего мира должен — умереть».
Конечная цезура строки 5 была мной заполнена оборотом речи в скобках «к тому», разрешившим проблему рифмы строки. Хочу обратить внимание на характер риторического построения строки 6: «Хотя, Я (однажды ушедший) для всего мира должен — умереть», где решающее значение играет фрагмент текста в скобках, с написание таким же, как в оригинальном тексте Quarto 1609 года. В конечном счёте фрагмент в скобках, является отсылкой на воззрения учения стоиков, а именно, к содержанию труда «О природе вещей» Лукреция Кара который ссылался на метафизические воззрения Эпикура, включая — «атараксию».
Согласно учению Эпикура, материя вечная и бесконечная, а после смерти человека его тело наделено возможностью обретать совершенно иные формы сосуществования. Лукреций, будучи философом, на основе интуиции логически развил и обосновал учение об атомизме, широко пропагандировал идеи метафизики Эпикура, непосредственно касаясь вопросов космологии и этики.
Шекспиру были близки философские идеи Платона из его труда «Симпозиум», где материальный или «проявленный» мир рассматривался, как иллюзорная реальность, предназначенная для формирования гармонии всего сущего, которое не исчезает бесследно, а следует путём метаморфоз во множестве перевоплощений.
«The earth can yield me but a common grave,
When you entombed in men's eyes shall lie» (81, 7-8).
«Земля мне может уступить, лишь всеобщей могилы (тьму),
Когда в глазах людей вы погребённый — останетесь ложью» (81, 7-8).
В строках 7-8, продолжая повествование предыдущих строк поэт расширяет тему: «The earth can yield me but a common grave, when you entombed in men's eyes shall lie», «Земля мне может уступить, лишь всеобщей могилы (тьму), когда в глазах людей вы погребённый — останетесь ложью»
Конечная цезура строки 7 была мной заполнена словом в скобках «тьма», которое в соответствующем наклонении установило рифму строки. Семантика строки 8 прямо указывает на отрицание автором смерти юноши: «Когда в глазах людей вы погребённый — останетесь ложью», что полностью подтверждает мои предыдущие утверждения о том, что Шекспир при написании сонета 81, в качестве идейной основы использовал «платоновскую теургию» из трудов «Закон Герметизма» и «Идея Красоты» Платона.
«Your monument shall be my gentle verse,
Which eyes not yet created shall o'er-read,
And tongues to be your being shall rehearse,
When all the breathers of this world are dead» (81, 9-12).
«Вашим монументом станут мои строки нежного стиха (тут),
Которые, ещё не созданных глаза будут перечитывать,
И языки, что найдутся, ваше бытие будут репетировать,
Покуда все дышащие в этом мире — умрут» (81, 9-12).
В строках 9-10, повествующий поэт профетически напомнил юноше: «Your monument shall be my gentle verse, which eyes not yet created shall o'er-read», «Вашим монументом станут мои строки нежного стиха (тут), которые, ещё не созданных глаза будут перечитывать».
Конечная цезура строки 9 была мной заполнена указательным наречием в скобках «тут», которое установило рифму строки. Строка 9 сонета 81 своим построением и риторикой напоминает поэтическое завещание поэта юноше, благодаря которому началась его деятельность в качестве драматурга. Именно, благодаря, его литературному чутью и экспертной поддержке, как верификатора в полной мере раскрылся гений поэта и драматурга.
«And tongues to be your being shall rehearse,
When all the breathers of this world are dead» (81, 11-12).
«И языки, что найдутся, ваше бытие будут репетировать,
Покуда все дышащие в этом мире — умрут» (81, 11-12).
В строках 11-12, повествующий продолжил изложение предыдущих строк: «And tongues to be your being shall rehearse, when all the breathers of this world are dead», «И языки, что найдутся, ваше бытие будут репетировать, покуда все дышащие в этом мире — умрут».