Самым ранним свидетельством, дающим документированные сведения о жизни Самуэля Даниеля, являлась запись в книге подписей Оксфордского университета, документирующая его поступление в Магдален-Холл (ныне Хартфордский колледж) «17 ноября 1581 года в возрасте 19 лет». Но Даниель не получил учёной степени в Оксфорде; а Энтони Вуд в «Athenae Oxonienses» (1691) утверждал, что он, (Самуэль Даниель) «...был склонен к более лёгким и плавным занятиям, чем к занятиям по логике». Из чего следует, Самуэль Даниель более тяготел к истории, но ему было не по плечу логическое построение сюжета крупной литературной формы, к примеру, драматического произведения.
С другой стороны, фраза строки 12: «заняв свой ранг до меня», вполне могла дать намёк на «сохранение прежний ранга, статуса в братской любви» с «молодым человеком», в тщетной надежде барда на сохранение отношений с адресатом сонетов. Безусловно, эта метафора была ассоциирована в воображении барда при её написании, как образ сословных рангов при дворе, где доминировал процесс ранжирования социальных привилегий придворных аристократов, которые определяли их социальное и материальное положение, согласно получаемых преференций при дворе королевы Англии.
«Когда других за слов дыханье уважают — увы,
Меня за мои глупые мысли, по сути сказанные обронят» (85, 13-14).
В заключительных строках, автор, традиционно подводит черту вышенаписанному. В строке 13, повествующий бард, применил слово «другие», говоря о других поэтах и литераторах: «Когда других за слов дыханье уважают». Согласно, подстрочника «дыхание слов» — это всего лишь, звук выдыхаемого воздуха при произношении поэтических строк и катренов поэтических произведений, а не их значение или глубокий смысл, заложенный автором при написании. В данном случае, это попытка барда принизить, ту поэзию, которая была сочинена «другими», то есть поэтами современниками.
Confer! — С диаметрально противоположной риторикой барда, где вдумчивый читатель может увидеть, разницу в контексте, когда автор писал «о дыхании» в сонете 81, обращаясь к обожаемому им «молодому человеку, адресату сонетов:
______________
© Свами Ранинанда
© Swami Runinanda
______________
You still shall live, such virtue hath my pen,
Where breath most breathes, even in the mouths of men. (81, 13-14).
Вы будете всё ещё жить, подобную добродетель имеет моё перо,
Покуда выдыхает более всего, устами равномерно человек. (81, 13-14).
Безусловно, без дыхания у человека не может быть жизни — и это аксиома!
Но в строке 14, автор переводит фокус внимания на себя: «Меня за мои глупые мысли, по сути сказанные обронят». Где бард принизил себя, «…за мои глупые мысли, по сути сказанные». Несомненное принижение себя строки 14, в совокупности со строкой 13, могло означать недопонимание глубины смысла произведений Шекспира, большей частью поэтов современников.
Этот факт, недопонимания по понятной причине мог удручать автора сонета.
Но для усиления смысловой нагрузки строки и для поэтического звучания мной было применено слово, «обронят», что означает: «случайно уронив, потерять». Этим словом мной была выделена актуализация необходимости решения «шекспировского вопроса», как для всего литературного сообщества, так и для остальных живущих людей.
Безусловно, автор сонета 85 подразумевал, что стихи поэта-соперника пусты, потому что в их строках не говорят искренние чувства, идущие от сердца.
Confer! — «King Lear» Act I Scene I.
Когда Кент сравнивает лживую и лицемерную речь придворных со словами Корделии, у которой за искренней простотой речи, сказанных слов скрыта чистота её помыслов:
«Nore are those empty-hearted whose low sound
Reverbs no hollowness».
«Ни тех, пустосердечных, чей низкий звук
Реверберации нет — пустотность».
Уильям Шекспир «Король Лир» Акт 1 Сцена 1 (William Shakespeare «King Lear» Act I Scene I).
Безусловно, низкий звук голоса, некоторых персонажей современности, также может говорить о их эмпатии, неискренности и безразличии к бедам и невзгодам соотечественников, но это «шекспировское» определение на заметку психологам.
_________________
© Свами Ранинанда
© Swami Runinanda
______________
Was it the proud full sail of his great verse,
Bound for the prize of all-too-precious you,
That did my ripe thoughts in my brain in-hearse,
Making their tomb the womb wherein they grew?
Was it his spirit, by spirits taught to write
Above a mortal pitch, that struck me dead?
No, neither he, nor his compeers by night,