Уже немало полных лун,
Её душевное начало
Жёг полнолуния канун.
Родится месяц — проступают
В её душе покой и блажь,
Когда ж он щёки округляет —
Ведунья разом входит в раж.
Не помогали ни гаданья,
Ни предсказания судьбы:
Насколь нелепы ожиданья,
Настоль их следствия глупы.
Ничто не вечно под луною,
И лишь ведуньи старой страх
Стал вечною величиною
В её сознанье и глазах.
И тут уже не ясно даже
Что больше портит бытиё,
Нашествие нечистой блажи
Или отсутствие её.
Подчас надуманные вещи
Страшнее истинного зла.
Немногим виден мир зловещий,
Луна же рядом — вон взошла.
* * *
Упиваясь суперлунием,
Наслаждаясь ночью ясною,
Радуюсь до неразумия
Миру светлому, прекрасному.
Ночь, действительно, волшебная:
Звуки близкие и дальние,
Перепевки птиц душевные,
Свежесть просто идеальная.
Опишу-ка на папирусе
Чувства эти поэтичные.
Где они, пессимистичные
Мысли о коронавирусе?
* * *
Тот, Кто ведает судьбами нашего мира, устал,
У него опустились руки и иссякли идеи.
Он потихонечку списывать у Пелевина стал,
Думал, такое никто реализовывать не посмеет.