Как тягостны тогда приличию уступки!
Лобзаньем хочется ей осушить глаза;
Лобзаньем хочется ей запечатать губки.
VII
ЖЕМЧУЖИНА
Летучая ладья над влагою мятежной
Неслась, окрылена могуществом ветрил,
И вдаль я уплывал, оставив край прибрежный,
Где золото надежд заветных схоронил.
Измену испытав, с любовью безнадежной
Над пеной шумных волн я голову склонил,
И с горькой думою, глубокой, неизбежной,
Кипучую слезу я в воду уронил.
Из сердца, полного тоскою безотрадной,
Та скрытная слеза невольно истекла
И жаркая влилась в затворы влаги хладной
И, раковиной там проглоченная жадной,
Быть может, светлый перл она произвела
К венцу для милого изменницы чела.
ПЕРЕВОДЫ
АДАМ МИЦКЕВИЧ
* * *
Ханжа нас бранит, а шалун в легкокрылом
Разгуле глумится, что двое в стенах
Ты — с юностью нежною, я — с моим пылом
Сидим мы: я — в думах, ты — в горьких слезах.
Я бьюсь с искушеньем, хоть бой не по силам,
Тебя же пугает бряцанье в цепях,
Которыми рок приковал нас к могилам:
Как знать тут, что деется в наших сердцах?
Что ж это? Удел наслажденья иль муки?
Приникнув к устам твоим, сжав твои руки,
Могу ли удел свой я мукой назвать?
Когда ж нам приходится тяжко рыдать
В минуту свиданья пред веком разлуки
Вот, вот наслажденье! Могу ль я сказать?
СТРЕЛОК
В день знойный, измучен, стрелок молодой
В раздумье, вздыхая, стоял над рекой:
«Нет, прежде, — он мыслит, — увижу тебя я,
Чем скроюсь навеки из этого края!
Увижу — невидимый!..» Всадница вдруг
В уборе Дианы с заречья блеснула,
Сдержала коня, взор назад повернула
И ждет… верно спутника… Значит: сам-друг.
Стрелок отступил; весь он в трепете сжался
И с горькой усмешкой, как Каин, глядит…
Дрожащей рукою заряд его вбит…
Вот — словно от мысли своей отказался
Отходит… пыль видит вдали он: взято
Ружье на прицел… Не подъехал никто.
ИЗВИНЕНИЕ
Я пел все о любви средь круга своего;
Тем нравилось, а те тайком произносили:
«Что он вздыхает все? Ужели ничего
Иного он ни петь, ни чувствовать не в силе?
Он в зрелых уж летах: подобный пыл его
Одно ребячество». Иные же спросили:
«Дар песен от богов дан разве для того,
Чтоб нам лишь о себе поэты голосили?»
Великомудрый суд! — Алкееву схватил
Я лиру и на лад урсинский возгласил
Глаголом выспренним, — глядь! Слушателей нету!
Рассеялись они; их гром мой изумил;
Я ж струны оборвал и лиру кинул в Лету.
По слушателям быть назначено поэту.
ПОДРАЖАНИЯ СОНЕТАМ ШЕКСПИРА
1
Однажды крепко спал Амур — любви божок,
Отбросив факел свой, для всех сердец опасный,
И к месту этому вдруг подлетел кружок
Нимф, давших клятву жить в невинности бесстрастной.
И вот — одна из них рукой своей прекрасной
Схватила факел тот, что множество поджег
Сердец, замученных потом тоской напрасной,
И бросила его на дно в речной поток,
И словно без меча, что полководцу нужен,
Влюбленных армий вождь лежал обезоружен,
Поток же стал горяч, целебен навсегда,
И я им излечить хотел любви невзгоду,
Но — нет! — Огонь любви разгорячает воду,
А пламенной любви не холодит вода.
2
Однажды Купидон, склонясь венком кудрей
И факел онустив, уснул среди поляны;
Подкравшись к сонному, одна из жриц Дианы
Взяла тот пламенник — ив воду носкорей.
И хладного ключа вода теплей, теплей,
И животворного потока бьют фонтаны,
И притекают к ним толпы больных людей
И, язвы там целя, излечивают раны.