– Видимо придется, – показушно вздохнул он. – Для того, чтобы осуществить физический переход, мне пришлось дать ей отвара сэх-травы...
– За это ты мне еще отдельно ответиш-ш-шь! – прошипела кисуня, перебивая темного. Тот скривился, но продолжил так же спокойно и безмятежно:
– Кто же знал, что у этой дурехи на нее аллергия?! В общем, не столь важен этот факт, как тот, что у сэх-травы помимо основного, есть еще одно мало кому известное свойство, которое всплывает при длительном употреблении. Но мне пришлось пойти на эту жертву, поскольку сил для безопасного перехода двоих у меня было недостаточно.
– И какое же свойство у этой травки? – спросила я, уже подозревая, что именно услышу в ответ.
– Ввиду мизерных сил, мне пришлось давать тебе этот отвар, чтобы ты без серьезных увечий смогла перейти в мир Сонилима. Поэтому и пришлось чем-то пожертвовать. В данном случае, это обрывки памяти последних дней.
"Убью!" серьезно заявила Мстительность, и ее без раздумий поддержали все. Но оставалась одна деталь, которая не давала мне покоя:
– Но я все помню из прошедшего дня.
– Тебе так просто кажется. Ты помнишь только моменты с большим эмоциональным фоном, а второстепенное – стерлось, как будто этого никогда и не случалось.
– Пророчество? Ты помнишь о пророчестве? – мои круглые глаза, которые даже при скудном освещении хорошо рассмотрела графиня, говорили больше, чем слова. – Но такая важная информация просто не может быть второстепенной!!
– Значит, для нее оно было второстепенной эмоцией, раз не запомнилось! – равнодушно ответил Матвей. – Ты когда ей об этом сказала? Когда вы все вместе напились как молокососы? Тоже мне еще, графиня!
– Ты, темный недоносок! Святым хочешь показаться? Из клана выперли, так ты решил кошачьими командовать?! – зашипела она в ответ.
Это что-то новое! Как так его выперли?
– Не "выперли". Сам ушел! – начал закипать представитель вечных врагов кошачьих.
– Все, хватит! – громко вставил свою лепту Багар, после чего все странным образом заткнулись. Вот за что я его люблю, так это за способность противостоять сильнейшим и умение отрезвлять зарвавшихся. Я прямо почувствовала, как зеленоглазая нахохлилась и у нее поднялась дыбом шерсть. Багар спокойно ехал дальше, а оставшийся в живых стражник, будучи под амулетом частичного подчинения, эмоций никаких не проявлял вообще. Полутемный испускал волны злобы и негодования, кузина его, наоборот веселилась, наблюдая всю эту сценку...
– И? – прервала тишину я. – Что будем делать?
– Ой, раз такая умная – решай сама! – да уж, чисто женская реакция. Я подавила смешок и очень серьезно сказала:
– Хорошо. Твоя воля. Раз решаю я, значит мы сейчас едем дальше, огибаем деревню, и едем еще, пока сами не попросите сделать привал. Согласны? – ответов не последовало, но и не протестовал никто. Тем лучше. – Кто будет указывать путь?
– Я поведу, – как всегда вызвался Багар. – Эту местность я знаю достаточно хорошо.
– Отлично. Помни только, что с нами двое темных на своем ходу, а это значит, что если заметят – проблем не оберемся.
На том и порешили. После чего пантера возглавил наш отряд и уверенно двинулся в сторону кустов.
Лесная гуща, в частности кусты различной породы, встретила нас хлесткими ветками, противными жучками, гусеницами и ненасытным комарьем. Естественно, колючек для всадников и каменьев с корягами для лошадей тоже хватало. Поэтому же, несмотря на всю предосторожность и аккуратность, ехать по еле видной лесной тропе бесшумно не получалось.
Мысленно проклиная тот день, когда я встретила Матвея, то и дело увиливала от натянутой между ветками паутины. Липкие и препротивнейшие волокна восьминогих прядунов не столь мне мешали, сколько раздражали. Ненавижу пауков. А с ними комаров, жуков, мух, бабочек, пчел, ос... В общем всех живых существ, у кого ног больше, чем две пары.
Ах, ну да, в маленький список ненависти стоит еще добавить мелких грызунов, червяков, пиявок и различных гадов, то бишь змей. Если при очной ставке с пауком я лишь брезгливо скривлю рот, то повстречав невинного ужика, могу отреагировать в спектре "дикий ор – глубокий обморок". Умеем. Практикуем.
Стоит вспомнить только тот случай, когда после школы мы с друзьями пошли в парк. Там на облачка посмотреть, на травке полежать.. Долежалась. Подполз ко мне ужик, размером с ладонь, не больше, но мне и этого хватило с лихвой: сначала парк оглушил мой громкий истеричный крик, потом подвывая я сплясала ламбаду вокруг гаденыша, не зная куда мне деться от сего омерзения, а потом и в обморок грохнулась. Больше в парки не ходила. А через месяц мы с мамой переехали, так что о моем позоре мне практически никто не напоминает.