Это как раз и импонировало окружающим Золотую Ручку мужчинам — сочетание хрупкости и воли, ума и женской непосредственности. Она интуитивно (научить-то было некому!) нашла этот образ, свою постоянную маску, которой пользовалась всякий раз, когда шла на «прибыльное дело». Маска срабатывала стопроцентно. Ни один убеленный сединами генерал, ни один крупный чиновник не мог устоять перед чарами этой миниатюрной (153 сантиметра, совсем кроха!) женщины.
Благодаря ее безупречно отточенному стилю невозможно было определить истинный возраст Золотой Ручки, ее социальное положение (может, и графиня или даже… княгиня?), уровень обеспеченности (она небрежно носила ожерелье за 40 тысяч, словно это была дешевая бижутерия) и образования, ее семейное положение (всем своим жертвам Сонька казалась незамужней, свободной женщиной или уж во всяком случае лишенной каких-либо обязательств перед другими мужчинами). Сонька легко подлаживалась под уровень намеченных жертв. Со студентами она могла быть бывшей студенткой, с купцами — купчихой, с врачами и учеными — профессорской дочкой. И это было не только внешнее сходство, Золотая Ручка умела подбирать нужные ключики и разговорить свою жертву. А выудить необходимые сведения и обратить их против своего визави было для нее делом техники. Искусству мимикрии она обучалась на ходу. Начиная разговор, скажем, с купцом, к концу беседы она сама превращалась в провинциалку, в «родственную душу», в женщину, вызывающую доверие.
Она дотошно собирала предметы антуража. В ее гардеробе были десятки платьев. В специальном шкафу хранились накладные волосы и парики. Искусству макияжа она училась в игорных введениях Европы, в лучших ресторанах и отелях.
Но не эта внешняя сторона определяла ее стиль. Скорее, она была неотъемлемой его частью, той второстепенной деталью, которая ставит точку в едва наметившихся сомнениях и вызывает полное доверие. Действительно, сам носовой платок с вензелем еще мало о чем говорит. Но когда его роняет на пол аристократка, с только ей присущей изящной небрежностью, это является верным признаком «голубой крови», принадлежности к высшему свету.
Еще один хитрый прием, используемый Сонькой почти во всех ее аферах с участием мужчин из высшего общества — эффект «просвещенного невежества». Золотая Ручка не бралась вслух судить о том, чего не понимала (а она не понимала слишком многого, поскольку не получила систематического образования). Однако ей достаточно было произнести несколько слов, давая понять, что предмет ей знаком смутно, она имеет о нем лишь приблизительное представление, однако готова выслушать пояснения. Этим она переключала внимание своей жертвы, увлекала его любимой темой и сама в этот момент потихоньку опустошала карманы очарованного ею мужчины.
Ей не нужно было знать последние театральные новости или быть в курсе политических событий. Об этом ей рассказывали сами жертвы — полагая, что общаются с ровней, а не с малограмотной польской мещанкой.
А еще ее стиль отличался вниманием к деталям. Нанимая пролетку, она выбирала лучшую — обязательно новую, с необлупившимся лаком на кузове, с необтрепанным тентом. Заказывая платье, она выбирала самый дорогой материал и старалась следовать моде тех лет. Сонька не терпела искусственных цветов, неумелых попыток живописи, слишком яркого макияжа. Она не надевала вуаль, на которой был хотя бы один узелок, не пользовалась поношенными шляпками, ее туфельки всегда были начищены до безупречного блеска.
Она использовала даже недостатки собственной внешности. Умело накладывая грим, она превращала широкий нос в очаровательно вздернутый носик, а бородавку на щеке — в соблазнительную мушку… Собственно, ничего необычного, да? Современные женщины в большинстве своем владеют искусством макияжа ничуть не хуже Соньки. Но не будем забывать, в какое время жила Золотая Ручка. В ту эпоху необыкновенной вольностью выглядело обнаженное женское запястье. А купальных костюмов, которые открывают больше, чем скрывают, не существовало вовсе (как, к слову, и бюстгальтеров, изобретенных и вошедших в обиход уже после кончины Соньки).
Как ни странно, но Сонька была одной из женщин, задающих общий стиль в одежде и в поведении. Реальную Золотую Ручку в повседневной жизни мало кто видел. Но о ней писали. Писали много — газеты Франции, Италии, Англии, Венгрии, Румынии, России. Ее внешность описывали в мельчайших деталях — недостоверных, поскольку одно описание разительно отличалось от другого. Но образ самой знаменитой аферистки XIX века стал для обывателей символом женственности, образцом женского ума и предприимчивости. Золотая Ручка, хотела она того или нет, стала провозвестницей наступающей эпохи женской эмансипации. Удивительно лишь то, что борьба женщины за свои права началась, по сути, с криминальной деятельности Золотой Ручки. Но… таков каприз истории.
На фоне всеобщего превознесения отваги и ума этой женщины чудовищно выглядят обстоятельства ее пребывания на каторге. Сцены избиения Соньки палачом Комлевым описывали в газетах не меньше, чем ее подвиги в период расцвета криминального таланта Золотой Ручки. И обыватели испытывали тот же трепет, представляя себе эту сломленную обнаженную женщину в окружении гогочущей толпы каторжан и охранников. Только трепет этот был с обратным знаком. Надругательство над Сонькой навевало ужас.
Хотя… какая разница? Главное, тиражи газет росли, спрос на фотографию Соньки, на которой ее заковывают в кандалы, был стабильно высоким. А сами легенды о деятельности Золотой Ручки пользовались невероятной популярностью — сначала в газетном варианте, потом в многочисленных детективных рассказах, позже — в кинематографе.
Спрос на Соньку Золотую Ручку сохраняется и сегодня. Для криминального мира России она остается иконой воровского стиля.
ИЗОБРЕТЕНИЯ И НАХОДКИ
Соньку считают создательницей общей воровской кассы — общака. Это произошло во время ее сотрудничества с шайкой «Червонные валеты», основанной осенью 1867 года в Москве, на Маросейке, дом 4. В этом доме его владелец купец Иннокентий Симонов устроил дорогой бордель. Вскоре в этом заведении появился «клуб воров», получивший название «Червонные валеты». Председателем клуба был избран 27-летний служащий Московского кредитного общества, сын артиллерийского генерала Павел Карпович Шпеер.
Сонька Золотая Ручка вошла в это сообщество около 1876-77-х годов. Именно в это время сообщество «Червонные валеты», прославившееся аферами с фальшивыми деньгами и векселями, предприняло головокружительную авантюру с продажей дома московского губернатора некоему английскому лорду. Между прочим, речь идет о здании московской мэрии на Тверской.
Об этой афере речь пойдет ниже. Пока же отметим, что именно для осуществления этой комбинации «валеты» пригласили в свой клуб Золотую Ручку. И она предложила организовать общую кассу для помощи попавшимся в руки правосудия ворам. Повторим — эта гипотеза опровергается рядом историков. Однако это не влияет на уверенность представителей криминального мира, что общак — идея Соньки.
Другие изобретения Золотой Ручки лежат в плоскости воровской техники. Ее уловки и приспособления вошли в хрестоматии по криминалистике. Изобретательность Золотой Ручки поражает. Сонька не просто придумывала методы отъема денег у простофиль, она сама проектировала и изготовляла необходимые инструменты.
Одним из ее коронных приспособлений были длинные накладные ногти. Мало кто украшал свои руки подобным способом. Поэтому длинные холеные ногти Соньки воспринимались как настоящие. Они действительно держались крепко, смотрелись крайне выигрышно и при этом выполняли вполне практическую функцию. Под ногтями Сонька прятала мелкие бриллианты и драгоценные камни. Она умела одним движением кисти загнать мелкие «камешки» под перламутровые пластинки накладных ногтей и не обронить ни одного бриллианта. После кражи Сонька в безопасном месте извлекала камни пинцетом, а сами ногти отправлялись в шкатулку до следующего применения. Накладные ногти она приклеивала к настоящим резиновым клеем.