— А я тебе не верю.
— Чем же тебе доказать?
— Напиши в чековой книжке задаток, тогда поверю…
Морозов схватил бумажник, нащупал трясущимися руками чековую книжку и бросился в будуар, где стоял письменный столик.
— Теперь поверишь, Сонечка!
И он протянул ей чек на пятьдесят тысяч рублей.
Когда Морозов ушел, Софья Владиславовна внимательно рассмотрела этот значительный по сумме чек. Все было в порядке. Затем она вскочила и быстро принялась одеваться.
В тот же день Сонька рассчитала прислугу, подарила Тане за верную службу свое старое плюшевое пальто, передала ключи домовладельцу и простилась с детьми.
Прощание было недолгим. Оно не дышало особой материнской лаской. Что там дети… Софью Владиславовну влекло к бурной и веселой деятельности.
Глава XIV
НАШЛА КОСА НА КАМЕНЬ
Какой-то внутренний голос торопил Золотую Ручку как можно скорее покинуть Москву. Явных причин опасности для нее не было, но все же в душе не проходила тревога. Чек на пятьдесят тысяч, подаренный Морозовым, она передала в один банкирский дом, поручив перевести эту сумму в Берлин.
При себе у Софьи Владиславовны было тысячи три рублей да банковские квитанции.
Впопыхах она забыла запаковать свои бриллиантовые серьги. Она вспомнила о них уже в вагоне, когда, глядясь в зеркало, обратила внимание на замечательную игру камней. Каждая серьга весила не меньше двадцати каратов.
Никогда она не надевала в дорогу подобные драгоценности. И тут вспомнила Софья Владиславовна худенькую блондинку, которую обворовала в поезде: «Ой, не к добру».
Ей пришлось ехать в Париж в общем вагоне первого класса. Освещение было слабым, в вагоне царил полумрак. Против Блювштейн разместилась пожилая дама с девочкой лет одиннадцати. Рядом подсел элегантный господин в цилиндре. Софье Владиславовне он показался человеком из общества. Он поминутно подбрасывал монокль, держал себя довольно развязно, первым заговаривал с попутчиками.
— Далеко ли изволите ехать, сударыня?
— Далеко, — ответила Софья Владиславовна нехотя.
— Вероятно, за границу? Я тоже туда еду.
Золотая Ручка сделала вид, что не слышала вопроса.
— А вы, мадам, далеко ли едете? — спросил хлыщ пожилую пассажирку.
— Я до Вильны. Я к мужу еду. Он там служит инженером.
Господин сделал вид, будто очень интересуется служебным положением мужа дамы.
— Он начальник тяги?
— Нет, он начальник дистанции «Вильна — Вержболово».
Софья Владиславовна уселась поудобнее. Тревога не проходила. Она достала свой несессер и сильно надушилась пахучим одеколоном. Пожилая дама недружелюбно поглядела на Софью Владиславовну. Минут через пять она пожаловалась девочке, что у нее болит голова.
Пришел кондуктор.
— Скажите, господин кондуктор, не найдется ли у вас два свободных места?
— Точно так-с. Рядом в купе есть как раз два места.
— Может быть, я вас стесняю, так мне нетрудно перейти куда-нибудь, — встрял в разговор господин в цилиндре.
— Нет, милостивый государь, вы тут ни при чем. Я не выношу сильных духов.
Софья Владиславовна презрительно передернула плечами.
Когда пожилая дама с девочкой ушли, хлыщ сел напротив Соньки. Несмотря на то, что в купе был полумрак, Софья Владиславовна почувствовала на себе изучающий взгляд самца. Но она была не из робких.
— Что это вы меня так рассматриваете?
— Я всегда рассматриваю интересных людей.
— Очень уж избито.
— Но в данном случае верно.
— Вы, кажется, спать хотите? Так не стесняйтесь. Я сама скоро улягусь.
Попутчик ухмыльнулся из-под нахлобученного цилиндра.
— Я в дороге никогда не сплю. Особенно в обществе милых дам.
— Какое вам дело до общества милых дам? Дамы сами по себе, а вы сами по себе.
— Такого со мной не случается.
— Что?! Что вы сказали?
— Высказываю кое-какие соображения. А, впрочем, я могу ошибаться.
Софья Владиславовна промолчала. Она решила, что перед ней самодовольный фат, и ей стало досадно, что придется ехать в его обществе так далеко.
Господин хмыкнул и, выйдя в коридор, закурил папироску. Такое пренебрежение задело тщеславную Соньку: слишком быстро он отступил. А спустя пять минут она уже всерьез начала раздражаться невниманием случайного спутника.
— Неужели я так состарилась? — спрашивала она себя.
В дверях снова появилась фигура в цилиндре.
— Вы разрешите мне курить в куне?
— Пожалуйста, — почти радостно ответила Софья Владиславовна, — я не боюсь дыма.