„Ему, Бульвару, его Разнузданности, Бесстыдству улицы, где все честнее и ярче, чем в тусклых салонах, мои искренние пожелания, мои мысли и слова“…
— Почти манифест! — проговорил Айзенштадт.
Мариенгоф листал другой номер „Желтого журнала“.
— Это не так плохо для графа, — сказал он и прочитал нам: — „Когда мне говорят: вор! плагиатор! я вспоминаю глупую рожу рогатого мужа, который слишком поздно узнал об измене жены“.
— Циник! — произнес с возмущением Айзенштадт. — Наглый циник!
<…>
Сергей взял из моей пачки брошюрку „Тайны русского двора“ („Любовница императора“), которую граф Амори издавал в Харькове выпусками с продолжением, пробежал глазами несколько строк и засмеялся:
— Вот разберите, что к чему? — предложил он. — „Зина встречается с Распутиным, и, благодаря демонической силе, которую ученый мир определил, как „половой гипноз“, приобретает ужасное влияние на молодую девушку“.
Мы засмеялись.
— Ты не знаешь, — спросил Сергей, — как настоящая фамилия графа? — Пузырьков!
— Их сиятельство граф Пузырьков! — подхватил Кожебаткин.
Я рассказал, что видел написанный маслом портрет графа Амори в золотой раме: граф в красных цилиндре и пальто, с большой рыжей бородой.
Айзенштадт взял из моей пачки написанный красками от руки плакатик: „Дешевые, вкусные обеды в столовой, напротив храма Христа спасителя, дом 2. Граф Амори!“
— Конец продолжателя сенсационных романов! — проговорил Давид Самойлович».
Мемуары Ройзмана едва ли отличаются протокольной точностью, конец же, вероятно, наступил гораздо позднее. Так, композитор и литератор Н. Богословский (правда, известный своей склонностью к мистификациям) утверждал в воспоминаниях, что в середине 1930-х гг., в компании А. Толстого, видел в Ленинграде «высокого лысого старика», торговавшего папиросами с уличного лотка — бывшего графа Амори.
Хотя сочинения графа до последних лет не переиздавались, у него нашлись достойные последователи. В 2000-х гг. книгами о Соньке Золотой Ручке осчастливили читающую публику М. Князев (Сонька Золотая Ручка), А. Князева (Черный бриллиант Соньки Золотой Ручки), А. Дроздецкий (Сонька Золотая ручка: Легенда воровского мира)[15]. Но первое среди равных место по праву принадлежит режиссеру, актеру и писателю В. Мережко: мало того, что этот «классик российской кинодраматургии» поставил по собственному сценарию бездарный и «не претендующий на историческую достоверность» 26-серийный двухчастный сериал Сонька Золотая Ручка и Сонька: Продолжение легенды (2007, 2010) — маэстро также сбацал о несчастной Соньке трехтомный роман…
И без лишних объяснений понятно, что творения Мережко и иже с ним, как и полеты фантазии графа Амори, имеют мало общего с реальной Сонькой Золотой Ручкой. Жизнь же ее, думается, была страшнее, авантюрней и драматичней любого вымысла.
Библиография
Граф Амори. Сонька Золотая Ручка — Граф Амори (Рапгоф И. П.). Сонька-Золотая ручка: Жизнь и приключения знаменитой авантюристки Софии Блювштейн. Роман-быль. М.: тип. Московское печатное пр-во, 1915.
В. В. фон Ланге. Истина о Золотой ручке — Ланге В. В., фон. Истина о Золотой ручке. Вып. 1. Одесса, тип. С. Н. Скарлато, 1913.
A. П. Чехов. Из книги «Остров Сахалин» — Чехов Антон. Остров Сахалин: (Из путевых записок). Изд. ред. журн. «Русская мысль». М.: тип. Т-ва И. Н. Кушнерев и К°, 1895.
И. П. Ювачев. Из книги «Восемь лет на Сахалине» — Миролюбов (Ювачев) И. П. Восемь лет на Сахалине. СПб.: тип. А. С. Суворина, 1901.
B. М. Дорошевич. Золотая ручка — Дорошевич В. М. Сахалин (Каторга). Изд. второе. М., тип. Т-ва И. Д. Сытина, 1903.
В текстах исправлены очевидные опечатки. Орфография и пунктуация приближены к современным нормам.
15
Роман В. Руссо
