Миновав несколько резких поворотов Перри добралась до люка, и вдруг остановилась, понимая, что лежит под ним. Останки, частично обглоданные крысами и свиньей невозможно было опознать, но охотница знала, кому они принадлежат. Сердце сжалось от боли и вины.
«Прости меня, Бобби. Нужно было тебя послушать, — подумала она, касаясь осклизлого черепа»
Перри тихо выругалась и, подпрыгнув, ухватилась за края люка. Резкий рывок и она вернулась туда, где ее настигла ведьма. Вонь гнили, сырости и хлорки казался духами после душного зловония канализации. Раны адски болели, кровь струйками стекала по щекам, но охотница превозмогала боль. Чутье подсказывало: Гаскойн уже рядом. Во дворе.
И он не один.
***
— Мистер Ленгли! — с напускной веселостью воскликнул Дамиан.
Бледный мужчина в серебристом одеянии Хора вышел из сумрака и чуть заметно поклонился. Вид этого пугающего гостя из тайного ордена Церкви заставил ученого почувствовать противный холодок на позвоночнике. Белое лицо, тонкие губы, а вместо глаз — серебряная маска без каких-либо следов прорезей.
— Дамиан, приветствую вас, — ответил Ленгли. — У нас с вами будет серьезный разговор.
— Да, конечно! С момента вашего посещения мы кое-чего добились и вскоре…
— Школа закрыта.
Дамиан застыл, недоуменно глядя на культиста Хора.
— Прошу прощения?
— Вы привлекли слишком много внимания, — без эмоционально ответил Ленгли.
— Но… Вы не можете! — вспылил ученый! — Уверяю вас, мы добились огромных успехов! Прошу вас, позвольте продемонстрировать боевой фонарь! Он поразит вас.
Ленгли еще сильнее поджал губы и воздел лицо к черному небу, будто ожидая разрешения. Воцарилось ночное безмолвие, изо рта Дамиана вырывались облачка пара. Культист Хора устало вздохнул и ответил:
— Фонарь я посмотрю, но это не отменяет решение кураторов. Ваши люди зашли слишком далеко.
— Нет! — взмолился Дамиан. В ночной тишине его крик казался раскатами грома. — Не поступайте так с нами! После всего, через что продиралась Школа Менсиса! После всех этих жертв! Это несправедливо! Уверяю вас, у нас все под контролем!
И тут что-то взорвалось. Дамиан и Ленгли вздрогнули, ученый медленно обернулся и побелел, обуреваемый страшными предчувствиями.
— Я ухожу! — рявкнул Ленгли.
— Черта с два! — взревел Гаскойн, выскакивая из-за укрытия.
Ученый закричал телохранителям, но вид здоровенного, грязного как дьявол великана обескуражил их. Абрахам мчался так, как мог мчаться лишь охотник, настигая свою цель. Ленгли не сумел бы уйти, даже если бы пытался. Но он стоял и ждал, как ни в чем ни бывало. И за миг до столкновения протянул к нападавшему руку и улыбнулся.
Резкая вспышка света хлестанула по глазам. Телохранители и ученый закричали от неожиданности и ужаса, когда кулак Ленгли стал сверкающей воронкой цвета индиго. Через миг из нее вырвался пучок жестких, извивающихся щупалец и обрушился на священника. Удар получился сокрушительным. Абрахам вскрикнул от неожиданности и, пролетев с десяток метров впечатался в стену.
— Хорошая попытка, — хмыкнул Ленгли.
— Пристрелите его! — закричал Дамиан и, к его ужасу, охранники восприняли команду неверно. Все они были людьми второго сорта и порядком подустали от творимых Дамианом и Самантой зверств. Охрана Яаар’гула была для них тяжелой работой, единственным путем из безвылазной нищеты. И что увидела эта пара обреченных, измученных жизнью жестоких мужчин? Работодателя и ублюдка из знати, лишившего из средств к существованию. Они слышали слова Дамиана про несправедливость и подлость, и поняли, что нет больше смысла подчиняться лишенному власти ученому. Затворы дробовиков щелкнули, и адский грохот пополам со свистом картечи превратили серое одеяния Ленгли в кровавый фарш.
— Нет! — заорал Дамиан, хватаясь за голову. Отброшенная картечью серебряная маска все еще катилась, звеня по каменной дорожной плитке. Ленгли побулькал что-то нечленораздельное и обмяк. Ладонь раскрылась, выпуская причудливую раковину, излучающую пугающее сияние. — Оедон, что вы наделали?!
— Ты же сказал «пристрелить».
— Дегенераты!!!
Перри налетела вихрем, воспользовавшись замешательством врагов. Ведомая сверхъестественным чутьем, она мгновенно сблизилась с первым телохранителем и резким ударом сломала ему кадык. Ловко уходя от дула дробовика, охотница пригнулась и пушечной силы апперкот пришелся по челюсти второго, вминая ее в череп. Зубы, точно семечки из цветка подсолнуха, вылетели изо рта и резец попал Перри в пустую глазницу.
— Оедон! — завизжал от ужаса Дамиан, глядя в лицо охотнице. В тот миг она выглядела как инфернальный демон. Грязный и зловонный плащ, слипшиеся волосы, кровящие пустые глазницы, оскалившееся в гримасе ярости лицо.
Перри завизжала от ярости и ненависти и бросилась на ученого, сбивая его с ног, подминая под себя.
— Ублюдок! Сраный ублюдок! — кулак опустился на лицо Дамиана, ломая нос, вышибая два передних зуба. — Перри замахнулась, метя в кадык визжащего от ужаса мерзавца.
— Нет! — болезненно воскликнул Гаскойн. — Живым… он нужен… живым.
— Из-за него я глаз лишилась!
— И он предстанет… архх, перед судом! Его повесят, Перри. Он… кх… приведет к сообщникам!
Охотница вдруг зло улыбнулась и зарядила лежащего в челюсть, отправляя его в сон, куда менее глубокий, чем тот заслуживал.
Охотница судорожно вздохнула и с трудом поднялась на ноги. Чутье исчезло, и она вновь стала беспомощной жертвой кромешной темноты. Она тихо выругалась и, выставив руки вперед, двинулась туда, где еще мгновение назад ей ощущался Гаскойн.
— Я здесь, — простонал он, поднимаясь на ноги.
— Да, я знаю.
— О Оедон, если выживем — придется пересмотреть правдивость пословицы «сила есть — ума не надо», — болезненно хохотнул Гаскойн.
— Это был твой хоровец?
— Да. Нужно уходить. Скоро они будут здесь.
— Хорошо. Куда идти?
— Понятия не имею. Эта… штука перемешала мне «видение». Я слеп.
— Я тоже, — хохотнула Перри.
— Знаешь, думаю, мы отличная команда, Перри Вайпер. Пара слепых охотников за мгновение до смерти, — страдальчески засмеялся отец Гаскойн, облокачиваясь на охотницу.
— Да, вот уж не думала, что умру в темноте и рядом со священником… перемазанная в крысином дерьме. Как думаешь, нас сразу расстреляют?
— Думаю да. Проклятье, я думал ты не слепа. Надо было убить этого мерзавца Дамиана!
— Ну, можем поискать его на ощупь. Вряд ли он уже очнулся.
— Вряд ли мы успеем.
— Но попытаться стоит?
— Хах… кх…кх, черт. Ребра сломаны. Все!
Вдали застучали сапоги. Кто-то испуганно закричал и послышался выстрел.
— Это… это ведь не по нам стреляют? — встрепенулась Перри.
Затем еще один выстрел. И еще. И еще, а затем ночную тишину наполнила целая канонада. Грохот выстрелов, громоподобные взрывы гранат, рев гомункулов и вопли перепуганных, умирающих охранников.
— Пощады никому! — заорал Джон Хеллвей, а затем завизжала какая-то адская пила.
Гаскойн удивленно хмыкнул.
Банда Хеллвея пошла в атаку, и Яаар’гул запылал.
***
Вальтер довольно улыбнулся, наслаждаясь глотком только что сваренного кофе. Напиток обжигал, пары дорогостоящих зерен ласкали носовые пазухи, обожжённые порохом. Кабинет освещал косой свет солнца, и пыль плясала в его лучах. Отложив чашку, глава Лиги вновь опустил взгляд на свежую газету «Ярнамских Известий». Заголовок на первой странице крупным шрифтом:
Война в черте города! Ворон мертв!