– Я могу предложить свой дом для встречи, он оборудован системой наружного видеонаблюдения, а задний двор граничит с коттеджами соседей, отличная площадка для отхода.
– Спасибо, Николас, – ответила Алина.
Николас заметил, что Алину мелким ознобом бьёт нервная дрожь. Он обнял девушку и нежной лаской старался её успокоить.
Алина и подруга Тимура Людмила накрыли стол на двоих в зале коттеджа Николаса.
Он сам занял место в подсобке с видеомониторами наружного наблюдения.
Тимур, улыбаясь, непринужденно шутил, общаясь с девушками, внешне сохраняя абсолютное спокойствие, лишь в умных тёмных глазах появился настороженный блеск, свойственный только грозным хищникам в минуты опасности. Ровно в полночь Николас увидел у калитки мужчину, пришедшего пешком.
Он позвал Тимура:
– Это он, впусти его.
Двухчасовая беседа за бутылкой виски двух мужчин видно имела положительный результат. Людмила незримой официанткой обслуживала Тимура и гостя. Наконец мужчины поднялись из-за стола. Обменялись какими-то бумагами и пожали друг другу руки. Когда гость удалился, Алина вошла в подсобку и сказала:
– Тимура надо срочно доставить в международный аэропорт. Он просит позволения воспользоваться твоим автомобилем.
– Конечно, Алина, зачем ты спрашиваешь?
Тимур с разрешения Николаса сел за руль, на переднем сидении с ним – Людмила, а Николас с Алиной разместились сзади. Скоростная трасса, соединяющая город с аэропортом была почти пуста. Тимур гнал машину на пределе её возможностей. В какой-то момент интуиция любящей женщины тревожно вздрогнула в груди Людмилы, и она взглянула в лицо сидящего за рулем Тимура. Ужас мерзким мелким потом охватил её с головы до ног. Она увидела застывшие, стеклянные глаза и неживую улыбку на недвижимом лице Тимура.
Людмила испуганно закричала:
– Мент ему что-то подсыпал в стакан, я думала, мне показалось! Николас, он не живой!
Быстрая реакция Николаса, схватившего через сидение и Тимура руль, уже не могла спасти ситуацию. Бешено несущаяся машина не вписалась в поворот и, ракетой сшибая дорожные столбики, улетела, вращаясь, в кювет…
Николас рухнул на что-то упругое, влажное, выбив с поверхности белую облачную массу. Дежавю ситуации обновило память. Он встал на ноги на что-то полупрозрачное и разглядел далеко внизу под собой землю.
Вулканы, извергающие лаву среди вскипающего моря, превращая его в клубы белых облаков, взлетающих вверх и принимающих облик Ангелов. Они подлетали, словно из глубокого подвала, к полупрозрачному полу на котором стоял Николас, и снизу прилипали лицами к его поверхности. В этих печальных лицах он вновь узнавал покойных друзей и знакомых.
Николас поднял голову и увидел Алину в старинном роскошном персиковом платье времён заката Золотой Орды.
Он бросился к ней навстречу, но вновь, как когда-то во сне, упёрся в невидимую стену, которая помутнела, скрывая девушку.
Николас навалился на стену всем телом, она поддалась, раздвинулась в месте давления, и он влетел в соседнее помещение. Алина исчезла, а перед собой он увидел гигантский компьютер. Экран монитора был заполнен воздушной синевой, словно окно в небесную бесконечность. И вновь, как прежде, почувствовал в своей ладони нечто и понял, что это карта памяти.
Неосознанно, ведомый кем-то, он подошёл к установке и вставил карту в гнездо засветившееся зелёным светом подсказки. Экран, словно пчелиные соты моментально вспыхнул миллионами разноцветных ячеек, в которых прокручивались сюжеты множества человеческих судеб. Но Николас видел лишь одну, не известную историю своей жизни.
В битве на Тереке в апреле 1395 года Тамерлан покончил навсегда с многовековым величием Золотой Орды, разгромив войска хана Тохтамыша. Тысячи пленных и несметные богатства, оставленные в ставке бежавшим Тохтамышем, стали славным трофеем Великого Эмира.
Проезжая вдоль колонны пленных, Тамерлан обратил внимание на молодого мужчину в европейской одежде. Он приказал страже доставить его в свою палатку.
Пленника ввели в царственный шатёр, покрытый красной шелковой вышитой тканью, закрепленной лентами из серебряных золочёных блях, через большие двустворчатые двери, инкрустированные глазурью и золотом. На одной створке был изображен Святой Павел с книгой, а на другой Святой Пётр.
Тамерлан полулежал на вышитых диковинными узорами шёлковых подушках под золотым, в рост человека, деревом, на ветвях которого золотые птички, разрисованные цветной эмалью, держали в клювах драгоценные камешки.
Рядом с Тамерланом на шёлковом матрасе сидел его духовный наставник, прямой потомок пророка Мухаммеда – шейх Мир Саид. Он наклонился к Эмиру и тихим вкрадчивым голосом доложил сведения, собранные о чужеземце.
– Ваш пленник просвещенный путешественник за знаниями из далекой Эллады, потомок великого Евклида, математик, поэт. Был учеником поэта Худжанди из Тебриза и вместе с ним пленён Тохта-мышем при подлом набеге на Ваши земли. У него изъяты поэтические газели, посвященные дочери хана Чулпан.
С этими словами наставник протянул свиток пергамента Тамерлану.
Персидская вязь арабского шрифта удваивала силу звучания стихотворных газелей о любви. Тамерлан похвалил чужеземца. С невысокого прямоугольного столика, инкрустированного по длине шлифованной полоской яркого изумруда, Эмир взял серебряную чашу, которую тут же наполнил вином незаметный прислужник из золотого кувшина. Тамерлан протянул чашу молодому греку.
– Выпей вина, оно взбодрит тебя, и ты расскажешь нам свою историю.
Пленник преклонил колени, принимая чашу из рук Эмира, поднялся и сделал несколько шагов назад, поддерживаемый с двух сторон телохранителями, вновь опустился на колени на яркий персидский ковёр и выпил чашу до дна. Встал на ноги и, коснувшись лба рукой, поблагодарил Тамерлана за милость и поведал Эмиру свою историю.
«Я был гостем и учеником великого поэта из Тебриза Камол Худжанди. Вместе с ним попал в плен к Тохтамышу, и был определён в учителя его сыновьям. Я давал им знания, но видел, что им не интересны тайны цифр и музыка газелей.
Дикари и воины по духу, они интересовались битвами, лошадьми и оружием. А я же мечтал о воле. Мой друг и учитель Худжанди благословлял мои мечтания, но на мои просьбы бежать вдвоём, отказывался: – «Яслаб, и я буду тебе обузой».
Действительно ранимая, свободолюбивая душа поэта тяжело переживала жизнь в неволе. Он таял на глазах, тоска съедала его плоть. Я же для себя назначил день побега, но звёзды мне записали судьбу иную. Она явилась в образе дочери Тохтамыша от невольницы – Чулпан. Шестнадцатилетняя красавица с малахитами искристых глаз, она тайком приходила на мои занятия и, прячась где-то за предметами, впитывала знания, как земля, не знавшая влаги, принимает дождевой поток. Я лишь однажды встретился с ней взглядом и больше не хотел смотреть уже никуда. Наши тайные свидания в райском саду дворца не остались незамеченными слугами хана. Весть о том, что раб позволил себе поднять глаза свои выше подола госпожи, разбудили страшную ярость в теле без души Тохтамыша.
Стражники хана скрутили меня и бросили к ногам потомка покорителя Вселенной. Тохтамыш, ведомый безумной злобой, все же ожидая моего раскаяния, гневно закричал:
– Как посмел ты, червь земной, коснуться дочери небожителя?
Я же, превозмогая боль избитого тела, встал и, зная, что конец для меня один и Господь один лишь небожитель, посмотрев прямо в глаза его, ответил:
– Я не раб, я пленник твой. Хотя в плену лишь тело, душа моя свободная. И не мне, потомку величайшего Евклида, пресмыкаться перед тобой…
Я не успел договорить. Неведомо откуда страшной силы удар бросил меня на пол. В центре тронного зала, огороженный золотыми перилами, находился люк в подземелье, где обитало ужасное чудовище – огромный белый тигр-альбинос-людоед.
Стражники открыли люк и сбросили в него моё полубесчувственное тело.
Видимо Ангел Хранитель подхватил меня, летящего в бездну, и почти без боли опустил на дно жуткого подземелья.