Вася стоял у стола, копошился в купленных продуктах.
– Никак.
И даже не повернулся ко мне.
– Как это «никак»? Тебе, что не интересно?
– Нет.
– Да брось! – хихикнула я и отмахнулась, – Ты просто кокетничаешь.
Вася промолчал.
– Ну ладно, я просто неправильно выразилась! Не кокетничаешь. А типа: «Я не такой, как все. Всем интересно, а мне нет». Ну, брось ты. Это же тайна! Это всем интересно! Иначе не существовало бы форума!
Как-то очень быстро Вася оказался прямо передо мной. Он сидел на краю кровати, смотрел мне в глаза, говорил в лицо, чеканя каждое слово:
– Люди – мужчины, женщины, старики, дети, где-то далеко в забытом богом селе лежат у себя в домах или вне их, и спят. Что, скорее всего, кто-то просто обозвал сном. Вероятнее, это просто медленное умирание. А может, они все уже давно мертвы. Как эта зараза попала в них? С воздухом, водой, картошкой, впитавшей эту гадость из земли? Пришельцы, американцы, кто? Кто виноват? Что-то не спешат эти «христиане» с форума отправиться туда и предать своих братьев и сестер земле, а модные «язычники» огню. Они сидят и спорят на этом гребаном форуме. Это же все так занимательно!
Вася был зол. Злость кипела в нем, бурлила. Я видела ее плененную за стиснутыми зубами, неподвижными зрачками.
Было страшно так сидеть перед разъяренным Васей. Я глянула поверх его плеча на Страшилу. Но тот меня не поддержал. Наверное, он меня даже не видел, так много слез было в его глазах.
Когда я проснулась, Вася уже сидел одетый на диване.
– Ты куда?
– Пойду искать машину.
Казалось, он еще злится.
Вчера после нашего разговора он ушел из дома и вернулся, когда мы со Страшилой уже лежали в своих кроватях, в тишине, которую нарушал лишь лай собак за окном, в темноте – жидкой и прозрачной, разбавленной лунным светом.
– Надо у хозяйки спросить, – говорю хриплым ото сна голосом.
И снова закрываю глаза.
Только захлопнулась за Васей дверь, как я соскочила с кровати. Сердце бешено колотилось. Я упала на четвереньки и заглянула под свою кровать. Обнаружила там только свой рюкзак и, не поднимаясь, все также на коленях проползла до Васиного дивана. Его рюкзак невозмутимо стоял, прислонившись к стене между диваном и Страшиленной кроватью.
Облегченно выдохнув, я сидела на деревянном, ничем ни покрытом полу, в единственной оставшейся чистой футболки и трусах. Наверное, лохматая, подумала я и провела рукой по волосам. Такой Страшила наблюдал меня, не поднимая головы с подушки.
– Ты бы сделал то же самое.
Умыться можно было и в кухне, там имелась раковина, зеркало над ним, но я еще вчера приметила умывальник, приколоченный к бревенчатой стене бани.
Утро было теплым, приветливым, пахло травами и уличным нужником. Я долго умывала лицо холодной водой. Приглаживала мокрыми ладонями волосы. Я и не думала взять с собой полотенце. Хотела, чтобы вода каплями стекала с подбородка. Правда мошек, налипших на мокрое лицо, не предвидела.
Присела под раскидистой яблоней на какую-то металлическую штуковину – вроде барабана от допотопной стиральной машины, и сказала Анне Васильевне, которая в глубине двора копошилась на грядках:
– А хорошо тут у вас.
По двору было разбросано еще множество такого металлического старья – запчасти от машин, ящики, бочки. Дорожки во дворе были просто протоптаны меж трав, кустов, лопухов. Ухоженным выглядел только квадрат огорода, с торчащими штырьками, что благородно поддерживали кусты со спелыми помидорами.
– Так хорошо, что никуда бы не уезжала. И дом бы вам побелила, и забор поправила, и блины печь научилась. Да и за собакой убрать не помешает, – все больше увлекалась я, – а то пройти от калитки до дома невозможно, не наступив в ее какашки. А курочек распустить надо – жалко же…
Я уже мысленно вставила пластиковые окна, вместо деревянных, рассохшихся, и наклеила в комнатах новые обои в цветочек, когда вернулся Вася. Он шел ко мне, дорогой обтирая о траву ботинок, измазанный Бобикиными экскрементами.
– Нашел? – спросила я, когда он приблизился.
– Не хотят.
– Надо у хозяйки спросить.
Вася сорвал с дерева яблоко, обтер о футболку и шумно откусил.
Теперь мы оба смотрели на Анну Васильевну, поглощённую своим огородом.
– Вот бы никуда не уезжать, да?
– Нет.
Вася выбросил пару раз откусанное яблоко в кусты и пошел к хозяйке.
Я поднялась и отправилась за ним.
– Доброе утро, Анна Васильевна! – сказал ей Вася, таким тоном, каким ни разу ни говорил со мной – бодрым, даже радостным.