– Короче там шашлы, все дела. Пивас только дорогой. Ну там типа сами его делают, типа поэтому дорого…
– А что у вас про Мякишево говорят? – перебила я Левин захватывающий рассказ о ночной жизни в Шамати.
Лева ответил не сразу.
Он предпринял пару попыток увидеть меня. Прильнул грудью к рулю и заглянул за Васю.
– А что говорить-то? Захолустье похуже нашего, – на удивление серьезно сказал он.
– А ты там был?
Теперь я уже сама выглянула из-за Васи.
Лева передернул плечами, и все тем же непривычным тоном, будто Леву нам подменили, ответил:
– Ну в детстве с батей ездили…
– А после того, как там… – долю секунды я искала слово, и ничего другого не нашла кроме непривычного для себя, но как мне показалось, универсального – шарахнуло?
Лева долго не отвечал, потом глупо хихикнул.
– Да я ж говорю, в Шамать я мотаюсь, там же эта – цивилизация. А чё по ебеням-то ездить? Своих дома хватает.
Отвлек дождь. Швырнул горсть капель в боковину, прям в мое окно, со стороны заката. Лобовое стекло лишь вскользь задело.
– Дождь, – говорю.
Сердце бешено колотилось. По моему ощущению, желанию и всем известным мне законом мироздания, в этот момент Вася должен был найти мою руку, сжать. Так чтобы Лева не заметил, но, чтобы мне перестало быть страшно.
Лева включил дворники и те, поскрипывая, нехотя совершили свой нехитрый ход, размазали капли по стеклу. И уже было успокоились, прилегли, как дождь забарабанил по крыше с новой силой и струйки воды потекли по лобовому стеклу.
Мои руки, так и не согретые никем, по-прежнему лежали на коленях, пощипывали друг друга.
Вася, будто не видел дождя, не понимал моего страха.
– А потом домой?
Я напряглась. Думаю, Лева еще больше.
– Ну не сразу. Говорю же, тусанем…
Говорил Лева настороженно, тоже понимал, к чему Вася клонит.
– С нами не хочешь? Бензин плюс услуга.
Быстро стемнело. Лева напряженно вглядывался вдаль. Дворники с трудом справлялись с потоками воды.
– Да не. Там же дороги ушатанные. Мне свою птичку жалко.
Лева одной рукой погладил потертую панель грузовика.
– Нормальные дороги.
– Да не, – мялся Лева, – по времени несрастуха. Дома-то тоже дела имеются…
– Так заработаешь нормально, какие-то дела отложишь.
– Бабло хорошо конечно…
– Конечно.
– Не все же, бля, за деньги купишь…
– Например?
– Боишься, что ли? – спросила я.
Повисла тишина.
– Да ты чё, бля?
Лева опять прижался грудью к рулю, чтобы заглянуть за Васю, отыскать меня.
Машина вильнула.
Кругом был дождь, а за ним будто ничего.
Нас кинуло в сторону. Лева вцепился в руль, выкрутил его до упора.
И резко надавил на тормоз.
Я упала на переднюю панель. Обратно на сидение меня усаживал Вася. Убирал с лица волосы.
Он пытался осмотреть мое лицо, но я его отпихнула, отвернулась.
Проклятая дверь никак не открывалась. Я и за ручку тянула и пинала ее, насколько это было возможно в такой тесноте.
Голова болела, нос.
– Да харэ! – крикнул Лева, – Сломаешь так.
Он вышел из машины.
Пока он обходил ее спереди, направляясь к моей двери, я орала на Васю:
– Упало! Слышал? Упало!
Лева открыл, наконец, дверь. Я спрыгнула со ступеньки. Вася тут же за мной, даже шага не дал сделать, схватил за руку. Чтобы перекричать дождь, крикнул мне в самое ухо:
– Я сам посмотрю, иди в машину.
Я, конечно, в машину не пошла, отправилась за ним.
Вася и Леве в ухо что-то крикнул, как позже выяснилось, велел притащить фонарь.
Лева держал фонарь, светил, пока Вася проворно расшнуровывал тенд. Справившись, он взял из Лёвиных рук фонарь и запрыгнул в кузов грузовика. Судя по металлическому скрежету, Вася что-то там двигал, ворочал…
Свет фонаря выхватил из темноты лицо Страшилы. Он по-прежнему сидел у входа-выхода.
Казалось, Страшила, наконец, очнулся. Привычная отрешенность на его лице сменилась страхом. Огромные голубые глаза, будто только меня и искали в темноте, среди дождя. Он, не мигая смотрел мне в глаза. Я ободряюще улыбнулась, и подошла ближе, заглянула за невысокий борт кузова, чтобы увидеть то, что освещал Вася.
Широкая Страшилина штанина чуть выше колена была порвана. В прорези ткани виднелось бардовое месиво, из которого выходила кровь, мокрила штанину.
– Надо в больницу, – говорю я Васе, не сводя глаз с раны.
Вася не ответил.
Я подошла к Леве и крикнула ему в лицо то же самое.
Лева смотрел на меня как на дуру.
Только в этот момент я заметила, что дождь кончился. Точнее кончается. И кричать не было необходимости, он уже не перебивает.