— Влад, — я начала его трясти, — Влад, очнись.
Его веки слегка затрепетали и приоткрылись, глаза сквозь щелки смотрели пусто и бессмысленно.
— Влад! — я затрясла его еще энергичней, будто от этого он придет в себя гораздо быстрее.
Кажется, не помогало, все тот же пустой взгляд. Хотя то, что он вообще очнулся уже большой прогресс.
— Он что-то пытается сказать, — отвлек меня от размышлений Ульрик.
И впрямь белые губы незадачливого чародея слегка шевелились. Я наклонилась к нему поближе.
— Воды…
Я немедленно кинулась к нашей поклаже и достала бурдюк с водой. Могли бы и сами догадаться напоить его.
— Приподними его, — попросила я Ульрика.
Влад пил с жадностью, обливаясь и давясь. И по мере того как пустел бурдюк, цвет лица спасенного становился все более и более живым. Напившись, он уже был в состоянии сам сидеть без чьей-либо поддержки. Я с удивлением смотрела на столь быстрое восстановление.
— Есть хочешь? — следуя логике вещей, спросила я.
Влад кивнул.
Особого изобилия у нас, конечно, не было, но, кажется, он вовсе не возражал против черствого куска хлеба, вяленного мяса и сухофруктов. Все это с фантастической скоростью переправлялось ему в рот и так же фантастически там исчезало. На лице Ульрика появилось выражение заботливой мамаши, наблюдающей за здоровым аппетитом своего чада.
Я немного успокоилась и с удовлетворением начала думать, что еще немного и все это закончится. Раз Влад очнулся, значит и я больше не пленница этого мира, значит, скоро я избавлюсь от всего этого раз и навсегда.
— Ты хоть что-нибудь помнишь? — наконец спросила я, когда аппетит мага стал иссякать.
— Помню, как на меня напали, — он почесал затылок, — как по голове стукнули, а дальше ничего. Что случилось-то? Что это за место?
Его детская беспечность начинала приводить меня в бешенство, но рассказать ему, что случилось на самом деле, я не могла из-за присутствия Ульрика, а потому предоставила гиганту самому докладывать сокращенную версию событий. Ладно, потом еще успею поговорить с ним наедине.
Что меня по-настоящему начинало беспокоить, так это то, что Милана, Вальтер, Дед Тиграш и Алекс до сих пор еще не вернулись. Их долгое отсутствие заставляло мысли двигаться в достаточно пессимистичном направлении. Какая тебе разница вернутся они или нет? — задавала я себе вопрос. Влад здесь, и это главное, потому что теперь ты сможешь наконец почувствовать себя в безопасности. Они лишь тени, они нереальны.
Но внутри все равно все сжималось так, будто я сиганула с высокой скалы, забыв надеть парашют.
— Ульрик, почему их так долго нет?
— Не знаю, — Ульрик встревожено посмотрел на вход в пещеру, за которым туман, казалось, стал немного реже.
Влад, только начавший оживать, моментально сник, и на его лице отразилось неподдельное чувство вины. Да-да, все из-за тебя, из-за твоей мечты и фантазии. Влад, я не знаю, как ты умудряешься с этим жить. Я бы уже сошла с ума, мне немного надо.
Около входа послышались шаги, и мы тут же встрепенулись, словно сторожевые псы, не уверенные хозяин это или кто посторонний. В руке у Ульрика сразу оказался меч, Влад растерянно осматривался по сторонам в поисках оружия, не понимая, что в таком ослабленном состоянии даже я свалю его с ног одним толчком. Сама я благоразумно отступила подальше вглубь пещеры — последние события научили дорожить своей шкурой.
К счастью, это были Дед Тиграш и Милана, не сказать, чтобы целые и невредимые, но живые, это точно. У валькирии было перевязано правое бедро, но, судя по всему, рана была незначительной, потому что она даже не прихрамывала, остальные повреждения ограничивались парой царапин на лице. Дед Тиграш же скорее пострадал морально, чем физически, расставшись с частью своей холеной бороды. Едва войдя в пещеру и увидев Влада, он тут же бросился к нему, но не в припадке радости, как могло бы показаться первоначально.
— Ах, ты здесь! Только погляди, что по твоей вине стало с моей бородой! — мужик затряс чародея за грудки, будто собравшись вытрясти из него душу.
Я приподняла одну бровь: так кто у кого тут конюхом работал?
Затем как-то незаметно грозное нападение превратилось в дружеские объятия, из которых Влад едва сумел освободиться.
— Никогда бы не подумала, что Дед Тиграш самый сентиментальный из нас, — улыбнулась Милана.
— Да уж, это крайне трогательно, — согласилась я. Но после этой моей реплики Дед Тиграш, что-то недовольно бурча себе в остаток бороды, отошел от Влада.
Рядом со спасенным присела Милана с неизменной своей милой улыбкой на лице.