***
- Я рада за тебя сынок… только вот как-то оно не по-людски, документов нет, родные где-то может её разыскивают… надо, наверное, как-то в милицию заявить…
- Что заявить, мам, - спросил вошедший в кухню Федор, - Гришка был в городе, все что мог узнавал, заявления на такую девушку нет, что мы заявим? Ищем родных? Кого? Сони? Не факт, что её так зовут, она могла перепутать, забыть, назвать имя подруги. Объявить розыск по стране, по СНГ? Розыск кого? Если бы мы знали о ней хоть что-нибудь!
- А как же в ЗАГСЕ расписываться? А ребенок родится? - ахнула Анна Фроловна. Вошла Соня. - Я вас поздравляю с Колей и желаю вам хорошей семьи, только как же вы, детка, будете жить? Может ты вспомнишь хоть что-нибудь? Где твои документы? Должно же быть что-то предусмотрено в таких случаях? Может надо к врачу, обследоваться, полечиться, может есть интернаты, куда таких людей определяют, и родные туда обращались… написать в какое-нибудь министерство, спросить… пусть выдадут хоть какой-то документ…
Николай смотрел на Соню, потом порывисто обнял её.
- Мам, хватит… Ты конечно права, но… надо подумать.
- Ага, - за это время подошла Люся, - поместят в какую-то лечебницу, окна с решетками, хрен потом увидишь… будут током лечить и какими-нибудь сильнодействующими лекарствами…
Соня вырвалась и убежала на улицу прямо в тапочках. Николай побежал следом.
- Люська! Ну думай, что говоришь! - попенял Федор.
- Ну, простите меня, - женщина смутилась.
- Интересное дело, человек есть, а бумажки нет, как будто и человека нет, - задумчиво произнес Федор.
Николай догнал девушку, подхватил на руки и занес в летнюю кухню. Поставил на пол.
- Смотри, теперь мы будем тут, если печь топить, тут тепло. В этой комнатке можно жить, тут кухня, тут - спальня-гостиная, - он улыбнулся и взяв её за руку завел из маленькой кухни во вторую комнату. - Стенка, смотри, теплая, от печи, попробуй. - Соня приложила руку. Улыбнулась. Села на старенькую, покрытую покрывалом кровать. - Поставим, все что надо. Стол этот вынесем, он громоздкий, и поставим аккуратный такой, чтобы было уютно, и шкафчик для одежды вместим, хорошо сделаем, вот увидишь. - Николай сел рядом, обнял. - Мне все равно, что было в прошлом у тебя. Я все равно буду тебя любить, только я должен знать, ты правда не помнишь или просто скрываешь, боишься чего-то или хочешь забыть… Мне надо это знать, чтобы защитить тебя…
Соня посмотрела на мужчину печально, потом закрыла глаза и подставила лицо для поцелуя.
- Боюсь, если я начну тебя целовать, мне будет трудно остановиться… давай не будем спешить… мне не хотелось бы… обидеть тебя… у меня давно не было женщины, я могу быть грубым… давай подождем, ты больше привыкнешь ко мне… к тому, что мы вместе… - он вздохнул и улыбнулся.
Соня порывисто встала и вышла. Мужчина пошел следом. На кухне, на столе лежал карандаш и газета. Девушка написала: «У меня был мужчина. Я любила его. Он был связан с криминалом. Я ушла от него. У меня есть паспорт. Он спрятан.» Николай прочитал, открыл дверцу печки и кинул в огонь. Обернувшись, увидел, что по лицу Сони текут слезы.
- Ты ещё любишь его? - выговорил он, отвернувшись и посмотрел на неё. Соня отрицательно покачала головой. Мужчина облегченно вздохнул и стал вытирать ей слезы. - Всё будет хорошо. Вот увидишь.
Он наклонился и поцеловал её, потом зацеловал всё лицо, взял на руки и отнес на кровать. Вернулся, закрыл дверь на щеколду.
- Если не захочешь, ничего не будет… я подожду…
Соня ласково коснулась рукой его щеки. Волнуясь, Николай раздевал свою будущую жену, хотя почему будущую? Он уже считал её женой с того момента, когда она прикоснулась к его губам, дав свое согласие.
- Ты такая красивая. У тебя такая кожа нежная, боюсь её поцарапать своими руками…
Он бережно касался её. Соня взяла его шершавую руку и прижалась к ней лицом, потом стала целовать, горячая волна затопила мужчину, и он припал к этим мягким, благодарным и нежным губам…
…Они лежали обнявшись.
- Я хочу ребенка… двоих… что ты думаешь по этому поводу, жена моя, ведь теперь ты моя жена… Ты родишь мне ребенка?
- Да.
Николай приподнялся на локте, коснулся рукой её губ.
- Соня?
- Ты вылечил меня… - улыбнулась Анжелика, - мне снова хочется говорить…