***
Соня вставала чуть свет и пока не начинало сильно печь солнце, бралась за тяпку. Ей хотелось помочь этой постоянно хлопочущей пожилой женщине с натруженными руками, нравилось видеть изумленные глаза, благодарную улыбку, нравилось слушать её рассказы - воспоминания. Анна Фроловна и не замечала уже, что девушка не разговаривает.
- Ох, и невестка у тебя, Аня, - говорила соседка, - все спят ещё, а она уже управляется, повезло Николаю твоему, смотрю, он домой как на крыльях летит… Только что же вы все тишком-нишком, ни свадьбы, ни вечера, ни познакомите даже. Что-то не разговорчивая она у тебя, все молчит, я к ней заговариваю, а она глаза опустит и все молчком. Глухонемая что ли?
Анна Фроловна вздыхала, потом отвечала неохотно.
- Дальняя родственница это, сирота, немая она, слышит хорошо, а не говорит.
- Родственница? Так нельзя Николаю жениться? Если очень дальняя, то можно, - рассудительно говорила соседка, - хороший он у тебя, непьющий, и сам, жалко… Федька, баламут и то при жене, и детки есть…
- Ой, не трави душу, Степановна, сама извелась уже…
…В груди Николая как зажглось солнышко, так и светило теперь и грело, с каждым днем сильней. Всё стало веселей, и просыпаться, и работать, и домой после работы возвращаться.
- Все, хватит, отдыхай, - обычно говорил он Соне, - я сделаю, иди.
Или звал Люсю помочь матери. Молодая женщина и хотела бы взбрыкнуть, но наткнувшись на суровый взгляд деверя, все-таки подчинялась. К кому бежать за помощью, когда Федька разбуянится? Кто детей поможет к первому сентября собрать? Поездка на городской рынок съедала все сбережения. Да и по натуре женщина не была злой, немного норовистой и упрямой, это да.
… - Эх, Сонька, и не по трэндишь с тобой, - говорила Люся, заталкивая помидоры в банки, намытые девушкой, - про жизнь нашу, про мужиков, и не посплетничаешь…
Соня улыбалась, потом показывала: «ты рассказывай, я послушаю», и снова улыбалась. Люся вздыхала, заливала банки горячим рассолом.
- Тебе Николай нравится?
Соня опускала глаза и намеревалась уходить.
- Да, ладно, ладно, стой, кто ж будет мне помогать?! А он в тебе души не чает… У тебя хоть мужчина был?
Девушка всё-таки уходила, оставив Люсю самой заканчивать консервацию.
- Стой, малахольная! Куда ты?
Но девушка не оборачиваясь уходила, на неё тут же вешались дети, обрадованные, что Соня освободилась.
Приходила Анна Фроловна.
- Что вы тут? Ты мне Соню не обижай! Она ж безответная, как дитё…
- Очень надо! Спросила, была ли она с мужчиной.
- Люська! У тебя одно на уме!
- А шо такое! Дело житейское. Вон Никола…
- Замолчи! - женщина покраснела от негодования и замахнулась на невестку полотенцем.
Люська засмеялась.
- Да успокойтесь вы! Она уже совершеннолетняя… а что немая, так это ничего, делу не мешает.
- О, шо тут у нас? Што не поделили? Не можете договориться сколько уксуса лить? Мать? Что стряслось? Люська рассол пересолила? - Федор пришел навеселе, добродушно улыбаясь хлопнул жену по округлой, обтянутой шортами ягодице.
- Ой, дурак! Банку же разобью! - женщина залилась колокольчиком.
Анна Фроловна, поджав губы, пошла кормить уток и курей.
…Как-то в субботу, вернувшись домой раньше, Николай зарубал петуха. Тот сильно клевался и не давал пройти по двору детям. Соня тоже его боялась, и на домашнем совете было решено сварить из него суп с домашней лапшой. Обезглавленный петух вырвался и забрызгал мужчине всю рубаху кровью. Соня рвала сливы за двором. Прибежав за другим ведром, увидела выходящего из-за сарая мужчину, и упала в обморок.
- Соня… что с ней? - Николай кинулся к девушке.
- Иди переоденься! - крикнула мать, и приподняв голову, стала брызгать ей в лицо водой. - Соня, Соня, открой глаза…
- Б…ть, - беззвучно выругался Николай, скинул рубашку, и увидев, что девушка открыла глаза, облегченно вздохнул, наскоро умылся под умывальником, стоящим во дворе возле летней кухни, торопливо вытерся полотенцем.
- Не сильно зашиблась? - подошел к сидящим прямо посреди двора женщинам. Соня глянула на него туманными глазами и вдруг заплакала, закрыв лицо руками. Анна Фроловна обняла её, погладила по укутанной в платок голове.
- Ну, давай вставать, давай, давай, пойдем, приляжешь… полежишь немного…
Николай помог встать и хотел провести в её комнату, но Соня мотнула головой и отстранившись, пошла за ведром. Тело её обмякло, и мужчина едва успел подхватить её на руки.