– Простите, не было возможности представиться, – глядя на девушку, произносит повар, – я Геннадий, можно просто, Гена.
Лера, впервые после появления в этом мире, мило улыбается, очаровывая его своими ямочками на щеках.
– Рада знакомству, я Лера.
– А я Леня, если это кого-то интересует в этом сборище гопоты, – зло бросает Леня, проходя мимо повара и художницы.
Костя, тем временем, подходит к Инессе, которая охая оседает на землю.
– Держись.
Он помогает девушке подняться, но тонкие шпильки туфель вновь увязают в сырой рыхлой земле. Инесса злится.
– Что за дикий мир? Даже дорог нормальных сделать не могут!
– В таких туфлях далеко не уйдешь. Одевай мои.
Девушка брезгливо смотрит на Костины кеды и морщит носик, даже при такой неприятной мимике оставаясь поразительной красавицей.
– В такой одежде как у тебя я даже в помойке рыться не стану, – гордо заявляет она и бесцеремонно опирается об опешившего от такого «комплимента» Костю. Снимает туфли и, не обращая внимания на парня, быстро уходит вперед.
– А ведь не догадаешься, что приходилось, – задумчиво произносит ей вслед Костя.
Костя никогда прежде не имел дела с подобным типом девушек, и, похоже, не зря. Впрочем, попутчиков в подобные «путешествия» увы, не выбирают. И Костя идет за ребятами, наслаждаясь чарующей красотой природы, видимой от света разноцветных звезд.
Пыхтя, и раздраженно сопя, Инесса догоняет остальных и в своей традиционной манере раздраженно спрашивает.
– Эй, далеко еще?
На нее никто не обращает внимания, а Лусон, не поворачивая головы, отвечает.
– Пришли.
Его лицо озарено мерцающим светом Столицы. Земляне подходят к Лусону и замирают, в восхищении глядя на распростертое у их ног великолепие.
С холмов всегда открывается отличная панорама.
Самосветящиеся здания летящих форм, устремленные ввысь, словно ожившая декорация, описанных в книгах эльфийских городов. Каждое здание отличается от предыдущего и пленяет взор своей изысканной красотой, утопая в цветении сада.
В центре Столицы грандиозный, куполообразный дворец, крыша которого сверкает и переливается неземным цветом морских глубин. Поразительная красота Столицы иномирья оглушает. Даже самые красивые фантастические фильмы бледны и скучны в сравнении с этим городом. Столица сколь красива, столь и эпична. Соня, забыв дышать, не может оторвать глаз «Не розыгрыш? Неужели?». Девушка рассматривает город, раздумывая, во что же они реально ввязались и незаметно достает из сумочки телефон. Связи нет, но заряд полный. Девушка незаметно включает видео.
– Жаль, нет фотоаппарата, – потрясенно произносит Гена.
– Или хоть карандаша с бумагой, – вторит Лера.
Инесса стучит босой ногой по земле.
– Похоже не розыгрыш.
Леня смачно сплевывает в сторону.
– По ходу реально встряли.
Соня внимательно следит за мелькающими над городом серебристыми каплями летательных аппаратов. На земле же, она не замечает никаких устройств для передвижения. «Похоже здесь дороги только по небу».
Джон отводит взгляд от летающих капель.
– Что это?
Лусон отвечает в своей витиеватой манере. Как будто издевается, хотя ни отблеска иронии в его глазах не разглядеть.
– Нам удалось достичь идеального симбиоза магии и техники.
– Уровня, не снившегося земным ученым? – хмыкает солдат.
– Именно.
Краем глаза Соня замечает, как к ним присоединяется Костя.
– Почему здесь нет нормальной дороги или тропы? И почему никто из них не может захватить нас?
Вся компания навострила уши. Соня же знает ответ наперед.
– О вашем прибытии известно узкому кругу. И у нас не приняты, прогулки по лесу.
– Я хотел бы увидеть один из них вблизи, это возможно? – у Кости в глазах горит такой азарт и мальчишеское любопытство, что губы Сони невольно трогает улыбка. «Мальчишка». Ну откуда ей знать, что, Костя конструирует истребители и разрабатывает защитное камуфляжное поле?
– По возвращении, – меланхолично отвечает Лусон и уходит к спуску, ведущему вниз и к столице. Джон первый следует за ним, но доверяя чутью, сразу оборачивается. Ребята мнутся. Одна лишь Соня, подобрав платье, спокойно спускается. Остальным, похоже, страшно. Если до этого еще был пусть крошечный, но шанс, что все не по-настоящему и что еще ничего может и не произойти, то теперь первые слова Лусона о том, что это приключение может стоить им жизни, обрели реальность. А умирать, как известно, никто не хочет.