— У вас… на почте, — протянула я, отмахиваясь от заползающего в зрачки тумана.
— Я не обязан проверять почту каждые пять минут! Ты не могла позвонить и сказать, что отправила?
— Я звонила. Трубку… Вы не отвечали, — язык едва ворочался, как чужой.
— Тик-так!
— Соня! — Настя выбрала неудачный момент, чтобы подать голос. Соня… Это же я. Кажется. Почему же имя так раздражает, словно мне пытаются навязать чужую жизнь? Секретарша не умолкала: — Тебя спрашивают! Соня! Телефон!
— И где камера? — не отставал шеф, жужжа над ухом приставучим шершнем. — Мне доложили, что ты брала. Где камера? Где фото? Почему статьи до сих пор нет?
— «Тряпка», — рыкнул внутренний голос, а я как будто проснулась.
Что я вообще здесь делаю? Это место мне не нравится, оно мне совершенно не знакомо, эти люди неприятны, они шумят, визжат и жужжат.
— Тик-так! Тик-так!
Заткнитесь!
Осколки кружки полетели на пол, я зажала уши, а часы лопнули ровно посередине, звонко разбрасывая по офису ошмётки пружин и винтиков.
Руки сработали быстрее рассудка: одна схватила шефа за загривок, а вторая впечаталась чуть ниже его груди. Я не умела драться. Совершенно точно не умела. Но чёткий уверенный удар выбил из лёгких толстяка весь воздух. Георгий Витальевич склонился в поясном поклоне, шумно, со скрипом пытаясь вдохнуть. Я добавила коленом снизу-вверх, наслаждаясь стуком нижней челюсти об верхнюю.
— Кажется, я увольняюсь, — был ли этот голос чужим? Или теперь это мой голос?
Секретарша изо всех сил пыталась не завизжать и лишь молча тыкала в телефон. Готова поклясться, что Настя испуганно отпрянула, когда я отняла у неё трубку.
— Что?!
Звонивший весело засмеялся в ответ:
— Хей, подруга, я смотрю тебя здорово накрыло?
— Дэн? — сердце радостно подпрыгнуло и ухнуло вниз, как если бы я очень давно знала этого странного рыжего.
— Пляши: мне как раз стало скучно, так что я вернулся за тобой пораньше. Выглянешь в окошечко?
Я сместилась ближе к окну, не выпуская рабочую трубку из рук.
Под мелким противным дождиком, улыбаясь во все тридцать два, стоял возмутительно рыжий Дэн.
— И что ты предлагаешь? — холодно поинтересовалась я.
Он небрежно похлопал по сиденью мотоцикла, на который опирался, и приподнял запасной шлем. Ясно, что он предлагал: самую большую глупость в моей жизни.
Я отпустила трубку, позволив ей упасть на пол, и вышла из ненавистного офиса.
«Кажется, всё не так уж плохо», — хмыкнул внутренний голос, ни капельки не похожий на мой собственный.
Глава 3. Узнай меня
Ужас накрыл уже после. Когда мотоцикл нёсся на бешеной скорости, маневрируя между тяжеловесными авто, визгливо тормозя на мокром асфальте, когда я вцепилась в задеревеневшую от ветра косуху Дэна, когда руки соскальзывали с его пояса на поворотах…
Вот тогда стало по-настоящему страшно.
Как меня вообще угораздило сесть на этот драндулет?!
— Останови-останови-останови! — слёзы наворачивались не то от скорости, не то от паники.
— Эй! Тихо, тихо!
Рыжий затормозил почти сразу, проигнорировав и двойную сплошную, и запрет на поворот. Обнял мои вздёрнутые кверху плечи, прижал к себе, успокаивая.
— Сп… Спасибо, — с трудом выдавила я, пытаясь подняться.
— Стой! Куда?! Тебя же качает! — Дэн силой усадил меня обратно, помог снять шлем и убрал от лица мешающие светлые кудряшки. — Ты как одуванчик, — он легко подул на волосы и погладил по ледяной щеке. — Что случилось? Ты же спокойно поехала…
— Я была в с-сост-т-тоянии аффекта, — пролязгала зубами я. — Надо было думать, когда женщину с неустойчивой психикой на мотоцикл сажал.
— А кто сказал, что у меня у самого психика устойчивая? — искренне удивился Дэн. — Я, может, вообще всего на свете боюсь. Вон ночью домой возвращаюсь, так от страха орать приходится. Хочешь, покажу как? А-а-а-а-а-а!
Я судорожно зажала рыжему рот, пока прохожие не начали шарахаться:
— Всё-всё, я поняла!
— Ну вот и успокоилась, — хитро подмигнул он. — Я, правда, знаю способ отвлечь женщину получше, но ты на него, наверное, пока что не согласишься.
— Пока что? — я звонко захлопнула забрало его шлема.
— Пока что, — нагло подтвердил он, снова открывая лисью физиономию. — А до этого чудесного мгновения можем и пешком погулять.
— И бросить здесь транспорт без присмотра?
— А кто сказал, что он мой?
— Ты и мотоцикл угнал?
Дэн склонился к моему уху и заговорщицки прошептал: