Мистер Штаффен покачал головой.
– Сбывали изумруды, – важно произнес канадец.
– Изумруды? Сбывали? Что вы имеете в виду? Пытались торговать изумрудами?
Арт кивнул.
– Это точно. У одного из них был целый бумажный пакет каких хочешь размеров. Я купил все, что у них было, за двенадцать тысяч долларов, отвез их в Торонто и там продал почти за миллион.
Берти Клод слушал его, раскрыв рот от удивления.
– Эти парни приехали из Москвы и сбывали ювелирные изделия четыре года. Один из них оказался разорившимся князем и приторговывал украшениями других аристократов… Но я лишних вопросов ему не задавал, потому как не любопытный я человек. Не люблю совать нос в чужие дела.
Он подался вперед и похлопал Берти Клода по колену, чтобы придать бóльшую важность своим словам.
– У них такого добра еще раз в двадцать больше того, что я купил. Я отослал их обратно в Россию за остальным, и они приезжают сюда на следующей неделе.
– Двадцать миллионов долларов, – не веря своим ушам, пробормотал Берти. – А сколько это будет стоить вам?
– Один миллион долларов… Это двести тысяч фунтов. Приезжайте ко мне в Марлоу, я покажу вам такие изумруды, каких вы еще в жизни не видели… Вернее, то, что у меня осталось. Я большую часть одному миллионеру в Питтсбурге за… Но я не скажу вам цену, а то вы решите, что я попросту ограбил его. Если вам какой-нибудь из моих камней понравится, я, конечно же… продам его вам, хотя вообще-то и не собирался расставаться с ними. Разумеется, с друга я лишнего не возьму, об этом не может быть и речи.
Берти Клод изумленно слушал, как его хозяин деловито перечислял принадлежащие ему сокровища. Когда мистер Штаффен вышел из номера своего друга, голова у него шла кругом, поскольку то, что начало происходить, до боли напомнило ему то, о чем он так часто мечтал.
Шагая по вестибюлю, он увидел средних лет мужчину в фетровой шляпе с плоской тульей. Правда, помимо того что на мужчине этом был дешевый галстук, ботинки с квадратными носками и он сильно смахивал на судебного пристава, мистер Штаффен не заметил в нем ничего примечательного и прошел бы мимо, но старомодный господин перегородил ему путь.
– Прошу прощения, сэр. Вы ведь мистер Штаффен, не так ли?
– Да, – коротко ответил Берти.
– Вы не уделите мне несколько секунд? У меня есть к вам разговор, относительно одного… гм… одного вопроса.
Берти нетерпеливо махнул рукой.
– У меня нет времени на разговоры, – бесцеремонно бросил он. – Хотите со мной поговорить, запишитесь на прием.
И он вышел, а грустного вида мужчина проводил его задумчивым взглядом.
Небольшой дом мистера Ломера представлял собой каменное бунгало, стоявшее чуть в стороне от остальных зданий между местечком Марлоу и парком Куорри-вуд, и надо сказать, что, как мистер Ломер ни старайся, он не нашел бы для своих целей места более подходящего. Берти Клод, который, слыша слово «река», всегда представлял себе солнце и отдых, выйдя на станции и бросив взгляд на серое небо, зябко передернул плечами. Моросил дождь, и вода, казалось, стекала с каждого уголка ожидающего его станционного кеба.
– Что за идея снимать дом у реки в такой месяц… – пробормотал он.
Мистер Ломер, который плохо себе представлял, какой месяц лучше всего подходит для снятия домов у реки, согласился.
– Но меня он устраивает, – добавил он. – В этом доме я чувствую одиночество, а я, знаете ли, ненавижу, когда на меня смотрит кто ни попадя.
Дорога от станции до дома шла параллельно с руслом реки. Выглядывая из заливаемых водой окон, мистер Штаффен видел лишь стальную ленту реки да мокрую траву на раскисших лугах, через которые проходил их путь. Но уже через пятнадцать минут езды они оказались у маленького симпатичного коттеджа, стоявшего посреди роскошного сада. В камине передней полыхал яркий огонь, и вообще все это место дышало уютом и теплом, что до определенной степени оживило упавшее было настроение Берти. Еще пара секунд – и они уже сидели в столовой с наполовину деревянными, наполовину кирпичными стенами, где на столе их ждал чай.
Окружающая обстановка оказывает незаметное воздействие на большинство людей, и Берти не стал исключением. Его в равной степени изумили укромное расположение дома и неожиданно высокий уровень обслуживания, поскольку в доме он уже успел увидеть опрятную симпатичную горничную, степенного средних лет дворецкого и молодого человека с грустным лицом в лакейской ливрее, который снял с него макинтош и насухо вытер его ботинки еще до того, как Берти успел войти в столовую.