— Я думаю, тебе лучше оставить это нам, — сказал он, пристально меня разглядывая.
Назовите еще двух жителей Тринидада, которые узнали секретного агента, когда увидели его.
«Я предлагаю вам немедленно отправиться в свою комнату и остаться там хотя бы на час. Если нам нужно будет связаться с вами, мы сделаем это в течение этого времени. Если нет, то предлагаю вам забыть об этом несчастном. Плохо для туризма, знаете ли. Самоубийство посреди всего этого веселья. Очень плохая реклама.
Пожилой мужчина повторил: «Очень плохая реклама».
Я не стал ждать, пока они передумают. Шансы были сто к одному, что это были не обычные агенты, но даже сотрудники Секретной службы не любят, когда иностранцы оставляют за собой мертвый след по всей их стране.
Я быстро вернулся в отель. И мой Люгер, и мой стилет были в комнате Райнера. Я подозревал, что если я пойду забрать свое оружие, мне придется довольно долго отвечать на вопросы. Я вошел через вестибюль, кивнул стройной молодой женщине, которая теперь сидела за прилавком, и поднялся на лифте на третий этаж. Безоружный, я осторожно вошел в свою комнату. Мне не хотелось вмешиваться, чтобы столкнуться с человеком, который убил венесуэльца. Я не верил, что русские убили своего человека. Они были бы немного сбиты с толку, если бы узнали, что двое их людей навсегда выведены из строя.
Прижавшись всем телом к стене коридора, я распахнул дверь в свою комнату. Комната была пуста... почти. Мой пистолет и стилет лежали на столе. Не было сообщения. Я тоже этого не ожидал. Очевидно, Родни был на работе и уже шел с мылом и водой, как и обещал, когда все стало грязным. Мне вернули оружие, и я больше не был связан с мертвецом в комнате 206. Из чемодана с пишущей машинкой я вытащил лист фирменного бланка Amalgamated Press. Соответствующий конверт был тщательно адресован мисс Прайд и проштампован. На бумаге я написал: «Коммюнике Райнера, перевод должен быть сделан вчера», сложил ее вокруг компьютерной распечатки, которую нашел в комнате Райнера, положил все это в конверт и запечатал. Я вышел в коридор и бросил письмо в прорезь почтового тюбика.
Вернувшись в свою комнату, я нашел лед в ведре. Я налил себе двойной бурбон, прежде чем одеться для пресс-конференции.
Глава 6
Если ваши представления о тропиках основаны на фильмах 1930- х годов, вы почувствуете себя в отеле Royal Trinidad как дома. Расположенный на склоне холма за пределами Порт-оф-Спейна, он состоит в основном из двух гектаров стекла и стали, окруженных королевскими пальмами и еще пол-акра одетых в бикини брюнеток с нефтяных месторождений Венесуэлы, где они оставили своих мужей корчиться за их счета.
Хотя и не аутентично, но картинка неплохая, если учитывать брюнеток. Я бродил между ними, направляясь к бару. Они смеялись надо мной и хихикали, но, поскольку я застрял на пресс-конференции и встрече с Метрой, я остановился только для того, чтобы быстро осмотреться. Затем я поднялся на лифте в конференц-зал.
Конференция уже шла, когда я вошел. Комната была немногим больше футбольного поля, покрытая оранжевой травой и наполовину заполненная гостями. Две трети оказались сторонниками экологической группы; они были одеты в экологическую одежду, и их рты были полны природозащитных криков. Они казались гротескно неуместными в экстравагантной роскоши Королевского отеля Тринидада. Остальное действие было вокруг стола с выпивкой и едой. Они глотали прекрасное виски и, как волки, запасались большим количеством элегантной еды, как будто голод, предсказанный OIL, уже наступил. Это были мои коллеги, господа журналисты.
С другой стороны комнаты стояло с десяток человек. В них не было ни нарочитой неряшливости защитников окружающей среды, ни пресыщенного равнодушия газетчиков. Я пришел к выводу, что это сотрудники НЕФТИ. Ани Шааль в группе я не увидел и предположил, что воротилы ждали её, пока экологические уроды не начали пениться гневом от изнасилования окружающей среды, а журналисты толерантно поели и попили.
Я выпил бурбона с журналистами, свет начал театрально гаснуть, и на сцене через всю комнату засиял большой круг света. Худощавый человек с проницательным взглядом поднялся на сцену и воздел руку к затемненному залу, словно Мессия, изливающий свое благословение на собравшихся. Его приветствовали вежливые аплодисменты.
Я посмотрел на мужчину на сцене. Адриан Брекер, директор НЕФТИ, выглядел точно так же, как фотография в нашем исследовательском файле. Он выглядел здоровым и подтянутым, как футболист в белых штанах и синем блейзере. Небольшой прожектор осветил его серебристо-голубые волосы. Это, а также короткие серебристые усы подчеркивали темно-коричневый цвет его лица. Он коротко поклонился толпе. Он повернулся и кивнул кому-то в темноте сразу за сценой. Аня Шаал вышла на свет рядом с ним, держа в руках беспроводной микрофон.