- А ночь вообще обалдеть! – засмеялся Рави, сдавшись, наконец, под моими уловками.
Его тяжесть вновь опустилась на меня, и я почувствовала, как его фаллос внедряется в меня, сражаясь с преградой и наплевав на неё. Отдаваясь без зазрений совести, без остатка, с удовольствием, я целовала губы этого звездного парня, который причинял мне физическую боль, но морально я была счастлива. Почти сдержав крик, я прохрипела горлом, напоследок жалобно заскулив от этой боли, перешедшей от влагалища по позвоночнику куда-то в подреберье, но начавшую потихоньку укладываться. Рави поцеловал мои веки, медленно продолжая двигаться.
- Тш, сейчас пройдет, расслабься, - он поцеловал меня в висок. – Всё хорошо?
- Превосходно, - сквозь зубы, но стараясь разнять их, отчеканила я. Его член занимал всё пространство во мне. Казалось, что я чувствую его пульсацию даже пятками. Сердце Рави в груди тоже ухало так, что я слышала его биение кожей. – Не останавливайся… я… я просто хочу принадлежать тебе сегодня.
- Вот как? – в его голосе образовалась ироническая поддевка. – Ну так, будь спокойна. Сегодня ты моя. – Рави жестче вонзился в меня, и я вскрикнула. – Полностью моя. – его бедра заходили ходуном, всё ускоряясь и вдалбливаясь с непристойными звуками шлепков тела о тело. – Абсолютно моя!
Впившись в мои губы, он зубами слегка вгрызся в мою нижнюю губу, чуть оттянув её и отпустив, после чего облизал и пробрался языком внутрь. Его фрикции набирали темп, и я была словно под швейной машинкой, прошивающей по мне ровный ряд. Хотелось приотпустить педаль, которая отвечала за скорость у машинок, но её не существовало, и этот алчный, властный член входил и выходил из меня беспощадно. Рави вдруг оказался жадным до секса и набросился на меня с прытью, не угадываемой в нем всё это время. Я дышала всё шумнее и тяжелее, пот выступал на теле, и увлажнившееся от него же тело парня скользило по моему.
Взяв меня за икры, он закинул их себе за спину, подвигался немного и переместил на плечи, ещё глубже, хотя я думала дальше некуда, входя в меня. Я крикнула, почувствовав его, похоже, почти внутренними органами. Казалось, он не делал ничего особенного, но то, с какой страстью он всё исполнял, насыщало меня таким удовлетворением, что о большем и мечтать не стоило. Подняв мою ладонь, он поцеловал её и, положив на пол, прижал своей, стискивая между своих пальцев.
- Как же мне хорошо с тобой… - прошептал он мне в ухо, обведя его затем по контуру языком.
- Рави… Рави! – кричала я его имя, забывая обо всем и забываясь. Я не знаю, был ли у меня оргазм, и что это такое должно было быть, чтобы так называться, но мне тоже было хорошо, дико хорошо, так, что голова кружилась, а организм ломало от всплесков какого-то тепла внутри. Называя его, зовя его в полубреду удовольствия, я получала в ответ поцелуи и мы, перекатившись, ненадолго поменяли позицию. Я была сверху и, хотя мне казалось, что я бы замедлила его движения, при возможности, сама накинулась с той же яростностью на лежащего подо мной Рави. Обняв меня, он прижал меня к своей груди и, заработав снизу бедрами, помог мне не сбиваться с ритма.
Мы снова перевернулись и уже катались по полу, не чувствуя его холода. Постанывая и рыча, Рави в конце концов стал замедляться и, вынув себя из меня, шипя и стукнув кулаком по ламинату рядом с моей головой, излился на мой обнаженный пах, отдыхиваясь и целуя моё лицо попеременно.
- Черт, черт… - покачал он головой. – Нельзя, чтобы бывало так хорошо, когда нельзя…
- Рави… спасибо, что не отказал. – прошептала я, поцеловав его в щеку.
- Ты меня ещё благодаришь? – он приподнялся, неверными движениями нащупав свою майку и принявшись вытирать меня. От шершавых касаний я засмеялась, подтянув ноги. Было щекотно. Рави поймал меня за одну из них и вытянул обратно, стирая пятна крови, видневшиеся в темноте на светлой плоти. – Я правильно подумал сразу, что ты ненормальная. Да ведь честь девушки – что может быть лучшей наградой для парня?
- Я не знаю. – сказала я, вспомнив не кстати о его девушке. Какая она? Кто она? Какая же она счастливица, что может сказать об этом молодом мужчине, что он принадлежит ей. Какая же она счастливица, что может проделывать с ним то, что проделали с ним мы, раз за разом, из ночи в ночь. У меня на глазах выступили слезы, и я в очередной раз порадовалась, что свет не включен. Рави будто угадал направление моих мыслей о его личной жизни и пробормотал:
- Я вот у своей девушки первым не был… - я приподнялась на локтях.
- Ну… но не клином же сошелся на этом белый свет, правда?
- Конечно, - переводя тему, кивнул Рави и, откидываясь на матрас, потянул меня за собой. – Иди сюда.
- Мне бы маме позвонить надо… - воспротивилась я.
- И что сказать? – насторожился он.
- Сказать, когда я вернусь.
- А когда ты вернешься?
- А когда я вернусь? – засмеялась я, перекидывая на него решение, как быстро мне отсюда выметаться. Скажет сейчас, так уйду сейчас.
- А ты сделаешь, как я скажу? – приблизился Рави сам, не дождавшись от меня присоединения к его лежанию.
- Сделаю, разумеется.
- Тогда, - он нежно поцеловал меня в губы. – скажи, что будешь утром.
Финал
Потеряв ощущение тепла тела Рави, я тут же открыла глаза, будто и не спала вовсе. Хотя я спала, после того, как позвонила маме, выслушала от неё взволнованные обвинения и обещания завтрашних разборок, вернулась на наш простой и примятый матрас и ещё раз погрузилась в новое чувство занятий любовью. Неизведанное ранее, оно открылось мне всеми своими красочными сторонами и показалось лучшим, что можно было придумать на этом свете. Если бы мне сказали, что я хоть изредка буду испытывать это по ходу всей своей жизни, то мне бы больше не нужно было других чудес и все желания растаяли бы без следа. Поэтому я отключилась, обвитая крепкой рукой, которую хотелось сжать и никогда не выпускать из своей.
Но вот, теперь этого не было и я, поднявшись, нащупала в темноте свой длинный свитер, чтобы выйти из комнаты не совсем голой. Вдруг кто-то вернулся в общежитие? Но повсюду держалась та самая темнота и тишина, которую мы застали, придя вдвоем. Гирлянда, зажженная Рави, ещё горела. Я выглянула в зал и увидела там его самого. Пододвинув удобный стул с наклонной спинкой к окну, в полумраке, нарушаемом лишь мерцанием маленьких цветных огоньков под самым потолком, парень смотрел на горизонт, в молчаливой и задумчивой позе размышляя о чем-то. О чем же он думал? Лишь его голова и голые плечи выглядывали из-за спинки, да длинные вытянутые ноги, опущенные на пол перед собой просматривались в полутемках. Я вышла из-за угла и, стараясь быть тише, всё же шаркнула ногой и остановилась там же, прислонившись к стене и продолжая наблюдать за Рави, от которого не в силах была оторвать глаз, хоть толком его было и не разглядеть. На слабый шум он повернулся в профиль, скашивая глаза, чтобы увидеть, кто стоит сзади. Я не решалась сказать ни слова. Похоже, мы сделали всё, что хотели, и, возможно, он рассудит, что утра ждать незачем: вызовет мне такси, распрощается. Впитывая в себя бегущие, как горные потоки воды, минуты, я теперь мечтала только об одном – чтобы мгновение остановилось. Но я знала, как опасна эта мечта.