Когда султан прочел послание Сю-баши, он пришел в смятение и обеспокоился. Затем факихи Мерва запросили у сельджукских владык (мулук) гарантии безопасности, и в те удовлетворили просьбу законоведов, оказав им помощь, и [стали] оберегать их под крылом правосудия[10] и справедливости.
Тогрул избрал для себя Нишапур, Чагры-бек Да'уд — Мерв и то, что [расположено] за горным проходом (л. 6а). В первую пятницу раджаба 428 года[11] жители Мерва провозгласили хутбу с именем Чагры-бека{88}.
Когда засияло лицо весны, Сю-баши оседлал коней, чтобы двинуться на Мерв, а затем в Мерв прибыл малик Чагры-бек и обратился к его жителям; «Что с вами и каковы паши мысли [о том, что происходит]?». И все ответили тем, что его обрадовало, проявив свое повиновение и любовь, и он выступил из Мерва. Оба отряда встретились у ворот Сарахса, и в понедельник 6 ша'бана 428 года[12], едва успело взойти солнце, как [войско] Сю-баши было разгромлено{89}. [Сам] Сю-баши спасся [бегством] в Герат. Малик Чагры-бек Да'уд преследовал его до среды[13] и возвратился победителем в Тус, где его встретили вельможи Нишапура{90}. Там он отдыхал несколько дней. [После этого] Тогрул-бек принял лакаб ас-Султан ал-му'аззам Рукн ад-Дунйа ва-д-Дин Абу Талиб{91}.
Затем малик Чагры-бек направился в сторону Герата, и Сю-баши [снова] был разбит. Когда он добрался до Газны, султан обрушил на него гнев и «бич наказания»[14] и заставил его испытать унижение, не подняв перед ним завесу. Султан сказал ему: «Ты погубил войска и сделал мутным источник, [из которого черпались] доходы за три последних года. Дошло до того, что доход владений стал достоянием врагов победоносной державы».
Сю-баши ответил: «Как может врач обратить старца в юношу и каким образом смог бы путник превратить мираж в воду? У каждого государства [есть время] величия, и после каждого света наступает мрак. Для каждого дня — сноп люди, и у каждого времени — свой властитель. Я тот, кого ты назначил сю-баши и [оставил] между спрятавшимся [в засаде] львом и бушующим морем. Если я направлюсь ко льву — он растерзает меня, а если окунусь в море — утону в нем. А позади меня — твой пылающий гнев: как только я отступлю — ты сожжешь меня! (л. 6б). А ты, о султан, мог шествовать по времени любым [путем] — ровным или бугристым, и когда тебе подчинилась держава, ты хотел в царстве части [чего-либо], а получал целое»{92}.
Тогда султан собрал свои войска, которых было так много, что если бы они метнули [стрелы] в опоры века, то те обрушились бы, а если бы стали грозить движению времени, оно пустилось бы бегом. У султана было сто слонов, подобных горам, устремившимся ввысь. Он раскрыл двери сокровищниц и выдал своим войскам запасы денег и [после этого] прибыл в округ Балха, закрыл ворота [крепости] и приготовился к сражению{93}.
Малик Чагры-бек Да'уд устремился в округ Балха и осадил султана в Балхе. Он бросился на войска Газны словно хищный орел. Воспользовавшись оплошностью жителей, однажды ворвался в Балх с [небольшим] отрядом своих гулямов и всадников и увел самого большого слона, стоявшего у дверей султанского шатра{94}, вместе с его погонщиками.
Султана одолела забота, отнявшая у него покой: как только он выйдет из города, малик Чагры-бек и Йабгу ждут его с войсками неподалеку, а если султан останется в городе, то Чагры-бек и[15] его войска окружат его там. И султан пребывал в таком положении в течение полных двух лет.
Наконец в начале рамадана 429 года[16] султан отошел от Балха. С ним было 100 тысяч всадников, нс считая личной гвардии и [разного] сброда. Он прошел в Гузганан и, схватив тамошнего вали, назначенного сельджуками, казнил его и склонил [на свою сторону] подданных{95}.
А малик Чагры-бек шел вслед [за султаном] до тех пор, пока тот не прибыл в округ Мерва. Во время праздничных торжеств сюда же пришел и (л. 7а) Чагры-бек. Султан вышел ему навстречу, но Чагры-бек, [не приняв боя], укрепился в Сарахсе, где к нему присоединились султан Тогрул и йабгу. Султан '[Мас'уд], стучась в ворота примирения, направил к ним послов. Тогда ко двору султана прибыл эмир Йабгу и тот вручил эмиру почетные одежды, ослеплявшие взоры{96}.