Когда царь грузин узнал о том, что они вторглись в его страну, он поспешил им навстречу. Он подготовился, вооружился, собрал рассеянное и разбросанное и выступил с огромным войском и обозом. Ни одна армия безбожных не собирала такого количества воинов и людей [ополчения], оружия, копий-трезубцев, породистых коней и отличных мулов, каким обладало это войско.
Обе стороны приблизились друг к другу. Атабек Ил-Дегиз разделил войско на три группы. Одна из них была готова к встрече с царем и его армией, во второй находились войска Ирака, и он приказал им ждать [в засаде] до тех пор, пока не смешаются конные с конными и пешие с пешими, — [тогда] между ними вклинятся воины с мечами (ад-дарраб) и копейщики (ат-ти'ан) и придут им на помощь, чтобы укрепить сердца муслимое (л. 90б) и ослабить сердца безбожных, когда они увидят все это. Сам он остался в третьей части [войска] со своими гулямами и слугами — людьми, испытанными в войне, много раз участвовавшими в [битвах]. Они бывали в разных положениях и знали дела войны — явные и тайные.
Царь прибыл и выстроил свои войска — правый и левый фланги, центр и два крыла. Против них стояли войска муслимов. Грузины стали атаковать муслимое, но те стояли очень твердо, и завертелись между ними жернова войны: головы отделялись от тел сверкающими, как молнии, мечами и плечи рассекались ударами клинков.
Когда сражающихся охватило пламя войны и чаша смерти стала горькой и прошла [среди воинов], сборище грузин бросилось на муслимов. Их смогла испугать только вторая часть муслимов, состоявшая из иракских эмиров. Они охватили их [своей конницей], словно ночной мрак или стремительный поток, [ринулись], прославляя Аллаха, собранные воедино решимостью и готовностью [сражаться]. Они присоединились к своим братьям-муслимам и пошли на врагов Аллаха, разбивая их отряды, вынуждая их храбрецов бежать и оттесняя их с места их обороны. Несмотря на это, те стойко оборонялись, [расположившись] перед своим царем. [Так было], пока не настал полдень, и тогда против них выступил сам атабек Ил-Дегиз со своими тюрками и, подобно темной ночи, укрыл своими людьми и оружием всю местность перед ними.
Когда царь [грузин] увидел множество войск (л. 91а) и подкрепления, подходившие отрядами, один за другим, [он и его войска] оставили свою позицию, и их настигли мечи — спереди и сзади. Число приверженцев Аллаха — муслимое стало превосходить сборища неверных безбожников и сжигать их пламенем, заставляя их плясать и прыгать. Полдень еще не наступил, когда муслимы одержали победу над разгромленными врагами Аллаха. Они изрубили мечами около десяти тысяч их героев и богатырей и оставили их в поле как пищу для диких зверей и хищных птиц.
Группа знати из числа безбожных была окружена и захвачена в плен. Словно преступников, приговоренных к сожжению, их силой отвели к месту, где находились султан и атабек Ил-Дегиз. На их лицах была видна пыль безбожия и тягость поражения. Одни из них шли со связанными назад руками, другие — за веревкой, привязанной к шее, многие были ранены и избиты.
Что касается царя грузин, то он спас свою душу бегством и был доволен тем, что вернулся без добычи, с пустыми руками и вместо победы — с поражением.
Муслимы завладели трофеями, подобных которым никогда не получал ни кто-либо из них, ни подобное войско. Воины были отягощены добычей, конями, множеством вещей, прекрасными шатрами и целомудренными, подобно жемчугу, гулямами[194]. В числе вещей, находившихся у царя и захваченных, были серебряные ведра, из которых поили его коней (л. 91б), и посуда, в которой приготовлялась пища, столы, блюда, подносы и кувшины — все из золота. В его сокровищнице нашли большое количество драгоценных камней, золота, жемчуга и коралла — это все было подобно тому, о чем упоминал Аллах — хвала ему! — в Коране и что обещал жителям рая[195].
Это сражение произошло в 556 году[196]{623}.
Через несколько дней, после отдыха, войска вступили в страну грузин, подвергли ее набегам и принесли туда разорение и гибель, захватывая пленных и разрушая жилища. Они покинули страну, опустошив ее так, будто еще вчера она не была цветущей. Войска ушли, отягощенные добычей, обогатившись так, как только они могли мечтать{624}.
Султан и атабек Ил-Дегиз возвратились в Ганджу, а шах-арман отправился в свое владение. Атабек Ил-Дегиз поместил в Гандже [наместника], который должен был охранять порядок в городе и защищать его от противника, который мог напасть на Ганджу или войти в ее округ. Сам он отправился в Нахичеван и находился там некоторое время на службе султана. Затем они отправились в Хамадан и прибыли туда невредимые, с добычей, не понесшие ущерба и осуществившие свои надежды{625}.