Наутро Роман, даже не позавтракав, сразу поехал в клинику. На его вопрос о состоянии Ольги лечащий врач неопределенно повел плечами.
— При несчастных случаях с ударом электрическим током нельзя с уверенностью предсказать, какие будут последствия, — разъяснил он. — Все бывает очень по-разному. Как отреагирует организм, трудно предугадать. Для кого-то это проходит без последствий, а кто-то от этого умирает.
— Вы хотите сказать, что моя жена…
— Угроза жизни миновала. Но какое-то время казалось, что мы ее не вытащим. В настоящий момент есть еще явления паралича нижних конечностей. Пройдет ли это и когда — этого я вам сейчас сказать не могу. Может статься, что ваша жена уже завтра будет в порядке.
Роман все еще не мог оправиться от шока.
— Но есть вероятность… что она останется парализованной? — спросил он.
— Такое может случиться. Нельзя ничего сказать наверняка. Разумеется, мы делаем все, что в наших силах. Сейчас она спит, и не стоит ее тревожить. Можете приехать днем.
Валентин Петрович оставался в клинике всю ночь, хотя врачи и говорили, что ему лучше поехать домой и отдохнуть. Он покорно сидел в больничном холле. В палату его не пускали, Ольге был нужен абсолютный покой.
Роман вернулся в больницу около полудня, но в палату ему разрешили войти только после обеда. Он прождал все это время на лестнице, общаться с тестем ему совсем не хотелось. Да и Валентин Петрович шарахнулся при виде его как от прокаженного. Его взгляд и выражение лица ясно давали понять, что он думает о Романе.
Когда Роман наконец зашел в палату, Ольга не спала. Она смотрела прямо на него пустым, остановившимся взглядом.
— Мои ноги не двигаются, — сказала она, прежде чем он успел открыть рот. — И это твоя вина. Ты привел в дом эту женщину, которая ничего не смыслит в своей профессии. Ну, вот ты и получил, что хотел.
— Оля! — Роман был в ужасе от ее слов. — Как ты можешь такое думать, говорить?
— Теперь я парализована. Мне понадобится инвалидное кресло. И что ты теперь будешь делать?
— С твоими ногами все будет в порядке. В наше время доктора творят чудеса. Конечно же, они тебя вылечат.
— Нет, — сказала она так, будто была этим весьма довольна.
И ведь это действительно было так! Наконец-то она оказалась в центре всеобщего внимания. Вот теперь ее жалеют от чистого сердца, и никто не скажет за ее спиной, что она притворяется или разыгрывает спектакль.
— И что же ты будешь делать, если я останусь парализованной? — спросила она резким голосом.
— Я не знаю. То есть нет, я, конечно, останусь с тобой, до тех пор, пока буду тебе нужен.
Разводиться с парализованной женщиной — это было для него исключено. Но все в нем противилось тому, чтобы поверить в этот недуг. Конечно же, она преувеличивает, это так для нее типично.
— Ты еще встречаешься с этой девкой? — продолжала Ольга. — Как она вообще может смотреть тебе в глаза? Ведь она пыталась меня убить.
— Прекрати выдумывать, этого не может быть! — вспылил Роман. — Да и потом, не она ставила розетку, это был тот молодой парень.
— Откуда ты знаешь? — взвилась Ольга. В ее глазах сверкала неприкрытая ненависть. — Ты что, уже говорил с ней? Что, она расстроена, что ее гнусная затея провалилась?
— Пожалуйста. Возьми себя в руки! — попытался урезонить ее Роман.
Ольга громко расхохоталась.
— Погоди, скоро об этом еще и в газетах напишут. Весь город будет об этом говорить.
Роман отер носовым платком пот со лба.
— Ты скоро снова сможешь ходить, вот увидишь.
— Но я совсем этого не хочу! — снова взорвалась Ольга. — Я точно знаю, что никогда не смогу больше ходить.
— Я приеду завтра. Ты… ты должна больше спать, чтобы успокоиться.
— Конечно, правду слышать неприятно. Я не сумасшедшая, мой дорогой. Я точно знаю, о чем говорю. Вы оба просто хотели убрать меня со своего пути. Но теперь тебе от меня никуда не деться. Я ведь тебя знаю, парализованную жену ты не оставишь. Да, этого она не могла себе вообразить, когда химичила с розеткой.
— Может, ты действительно сошла с ума? — подавленно отозвался Роман. — Ты что, вообще не понимаешь, что это для тебя значит — остаться парализованной?
Но он понимал, что говорит в пустоту. Роман больше не мог этого выносить.
— Мне надо идти, — бросил он коротко и быстро вышел из палаты. Ольга действительно потеряла рассудок. Все, что она думала и говорила, было чудовищно.
Вернувшись в офис, он решил позвонить Мельниковым. Трубку взял Костя, голос у него был подавленный.