Обычно Роман ездил обедать домой. И сегодня во время перерыва он, как всегда, покинул фабрику, но отправился к своей матери. Он навещал ее время от времени, когда позволяли дела. Но это были встречи урывками, потому что семейство Денисовых не очень-то жаловало его мать и сестру, никогда не приглашая их в дом, видимо, считая, что они «не их круга».
«Что между нами общего? О чем с ними говорить? — заявила как-то Ольга с присущей ей безапелляционностью. — Я совсем не настроена разыгрывать родственные отношения на пустом месте». Романа больно ранили эти слова, но по молодости он понадеялся, что все переменится. Но время шло, и ничего не менялось. Вот только Денисов, по привычке принимавший сторону дочери, все же очень много помогал семье Романа, видимо, считая, что этого вполне достаточно. Роман все больше чувствовал, что так дальше продолжаться не может. Но он знал, что мать больше всего на свете мечтает, чтобы брак сына был счастливым, что она безмерно радовалась его успехам. И если дело дойдет до развода, это будет для матери большим ударом.
Жизнь Людмилы Викторовны Ворониной сложилась очень непросто. Особенно тяжело стало после того, как довольно рано умер ее муж, отец Романа. Ей приходилось работать в двух местах — нянечкой в детском саду, куда ходили ее дети, и уборщицей в соседнем ателье. Но несмотря на все тяготы, она умудрилась дать Роману и его сестре приличное образование. Роман хорошо знал, чего ей это стоило. Его младшая сестра Катя как-то не слишком обо всем этом задумывалась. После техникума Денисов помог ей устроиться секретаршей на довольно крупную фирму, она неплохо зарабатывала и чувствовала себя вполне беззаботно.
Роман притормозил машину перед подъездом обычной пятиэтажки. Квартиру матери также купил Денисов, когда деревянный дом, в котором они раньше жили, пошел под снос. Это была малогабаритная двухкомнатная квартира; Ольга настояла на том, что для его матери и сестры этого вполне достаточно. Что еще надо старой женщине? А Катя, по мнению Ольги, была еще слишком молода, чтобы претендовать на большее. То, что это был первый этаж, оказалось даже неплохо, ведь не ходить же его уже совсем немолодой и довольно больной матери по лестнице в доме без лифта. Но весьма скромная квартирка была на удивление хорошо обставлена. Об этом позаботился Роман.
У него был свой ключ, и он вошел в дом, не позвонив в дверь. В маленькой прихожей на него пахнуло лекарствами. Неужели мать опять слегла? Прошло всего три недели, как она вернулась из санатория, и тогда казалось, что ей стало получше.
Роман осторожно постучал в дверь ее комнаты и вошел, не дожидаясь приглашения. Шторы в комнате были наполовину задернуты и едва пропускали дневной свет. Мать лежала на диване. У Романа защемило сердце, когда он увидел, какой бледной и осунувшейся она опять стала.
Он на цыпочках подошел к дивану.
— Как ты, мамочка? — спросил он нежно, взяв ее за руку.
Рука была холодной, у мамы явно опять барахлило сердце. Роман не подал виду, как его это напугало.
— Как твои дела? — еще раз переспросил он.
— Хорошо, — улыбнулась она в ответ бледными губами. — А как ты? Хорошо, что ты ко мне заглянул. Садись же. Ты уже поел? Я тебе сейчас что-нибудь разогрею.
— Не надо, не вставай, пожалуйста, — попросил помрачневший Роман и уложил на подушки начавшую было подниматься Людмилу Викторовну. — Я уже пообедал.
Он знал, что мать ему не поверила, но она не протестовала. И это заставило его задуматься. Видимо, ей было намного хуже, чем он это себе представлял.
Как он ее любил! Она была ему и матерью, и подругой. От нее у него никогда не было тайн. По крайней мере до недавних пор. А теперь он почти боялся ее проницательных глаз, которые, казалось, глядели ему прямо в душу. Мать была слишком нездорова, разве он мог показать ей, что у него творится на душе. Он быстро опустил глаза.
— Как у тебя дела? — снова задала Людмила Викторовна вопрос, который волновал ее больше всего на свете.
— Просто замечательно. Но что обо мне говорить? Расскажи лучше, как ты себя чувствуешь.
— Выглядишь ты не очень веселым, Ромочка, — не обращая внимания на его просьбу, продолжала она. — Тебя что-то беспокоит? Какие-то проблемы с женой?
— Почему ты так решила? — насторожился Роман.
Людмила Викторовна как-то странно улыбнулась.
— Да не трудно догадаться. — Она чуть покачала головой. — Ведь у большинства мужчин больше всего проблем с их женами. И наоборот. А все потому, что не хватает характера, чтобы относиться немного терпимее друг к другу, чтобы приноровиться друг к другу. Скажи мне честно, Рома, ты-то счастлив в своем браке?