1983
Без Джоны Кейт чувствовала себя странно.
Они приезжали сюда всего три раза, провели здесь вместе около двух недель, а она живет в этом доме три года.
Кейт все еще скучала по Джоне.
Надев его джинсы и шерстяной свитер, она пошла ставить воду для кофе, разбила на сковородку яйца, приготовила тосты. Ей нравилось делать вид, будто она готовит завтрак на двоих.
Если бы только она могла сделать вид, что Джона жив!
Она помыла посуду, надела его пиджак, пошла во двор рубить дрова. Утро выдалось прохладное, но пока она закончила работу, солнце уже стояло высоко и заметно потеплело. Кейт перенесла дрова и сложила их на веранде.
На столе у окна ее ждала пишущая машинка и пачка бумаги, которые она купила вчера, когда ездила за продуктами. Вернувшись, она целый час подыскивала подходящее место для работы.
При виде разложенных чистых листов Кейт вдруг испугалась. Что она может написать после стольких лет молчания?
Но она заставила себя сесть за машинку.
- Джона, - прошептала она, почти ощущая его присутствие. Внезапно она поняла, о чем ей хотелось написать, о чем она просто обязана была рассказать.
Кейт вставила в машинку лист и напечатала: «Глава первая».
Было уже далеко за полночь, а Тоби все еще сидела в своем кабинете, просматривая колонки цифр. Час назад она отказалась от предложения Ника отвезти ее домой и отпустить Пегги. Они все равно не разделили бы ее радости.
Расставленные ею сети принесли громадный улов. Тоби заскрипела зубами, вспомнив, как Слоун Уитни отреагировал на ее желание учиться бухгалтерскому учету. Ник считал, что можно просто нанять кого-нибудь и Тоби незачем заниматься этим. Они не понимали, насколько ей важно самой разбираться в бизнесе. В ее бизнесе, поскольку Ник уже отходил от дел, поручая все ей, а старина Уит слишком интеллектуален, слишком увлечен своими юными подружками, чтобы заниматься юридическими вопросами предприятия.
Компания по-прежнему называлась «Пикар продакшн», но, в сущности, принадлежала Тоби и приносила больше денег, чем она могла когда-то мечтать. Живя в трейлере с мамой, она даже не представляла, что у кого-то могут быть такие суммы.
Тоби достала из ящика конверт, который ей принесла утром Пегги.
- Вы посылали это? - озабоченно спросила она.
- Да, посылала, - спокойно ответила Тоби, хотя сердце было готово вырваться у нее из груди. Пегги уже открыла конверт, и оттуда выглядывал чек.
- Кому-то, кого вы знали?
- Да, очень давно. - Интонация Тоби исключала дальнейшие расспросы.
Ей потребовался не один год, чтобы придумать, как без риска посылать деньги маме, она все еще боялась, что ее могут обвинить в убийстве Большого Джона. Конечно, она могла посылать деньги анонимно, не писать свой обратный адрес, но стремление связаться с матерью было сильнее, чем инстинкт самосохранения.
Тоби держала в руках конверт и ломала голову, кто мог написать на конверте слово, из-за которого вернули письмо: под именем мамы, которое Тоби напечатала сама, было приписано «Скончалась».
Тоби бросила конверт в ящик, достала чековую книжку компании, нашла чек, посланный маме, и написала на нем: «Недействителен». Затем она взяла роковой чек и вписала в него имя Пегги. «Противная секретарша Ника не достойна той суммы, которая предназначалась маме», - подумала Тоби, заполняя бланк. Если Ник заявится к ней с вопросом, почему уволена его секретарша, он тоже получит расчет.
1986
- Мне не терпится прочитать это. Еще вина?
Пока Барри делал знак официанту, Кейт воспользовалась моментом, чтобы внимательно рассмотреть его. Не допустила ли она ошибку? Он уже не тот человек, за которого она выходила замуж, и даже не тот, с кем она разводилась. Он стал чужим, худым и бледным, у него больной вид. Возможно, так на него повлияла жизнь в Нью-Йорке. Самой Кейт хотелось как можно скорее разделаться со всем этим и вернуться в Калифорнию.
- Я просто не могу описать тебе свою радость. Как хорошо, что ты вспомнила обо мне, Кейт. У тебя все получится, это правильный шаг. Должен признаться, моя работа в последнее время шла не так хорошо, - Барри похлопал по папке, - но с этим все пойдет по-другому.
Кейт чувствовала себя неловко. Барри был уже не первым агентом, к которому она обращалась. Она так долго не появлялась в литературном мире, что издатели поставили на ней крест. Барри стал ее последней надеждой. Слава Богу, он об этом не догадывался.
Барри застенчиво улыбнулся.
- Я позвоню тебе в течение недели. Ты задержишься на несколько дней?