- Отходы!
- С тобой все в порядке? - Ник внимательно, чего уже давно не делал, посмотрел на жену. - Ты выглядишь немного… бледной. Ты не… - он почувствовал в животе холодок, - ты ведь не… беременна?
- Не говори глупостей, - сказала Джульет, включая воду.
Ник снова поднял ведро, мгновенная паника уже прошла. Может, ребенок - это именно то, ради чего вступают в брак, но сейчас ему меньше всего нужна новая ответственность. Фредди давно начал сходить с ума, Ник справляется и без него.
- Я собираюсь спать, - сказала Джульет.
- Хорошо, - пробормотал он, все еще думая о Фредди. - Я, наверное, вернусь в студию. Мне надо кое-что докончить…
В мойке разбилась тарелка.
- Ты порезалась?
- Нет! - Джульет захлопнула за собой дверь спальни.
Ник с трудом поборол желание отшвырнуть мусорное ведро. Женитьба! Совсем не то, чего он ожидал.
Вздохнув, он стал вынимать из раковины осколки и открыл ведро. На дне он увидел большую голубую книгу.
Ник с любопытством вытащил ее из ведра, вывалив на пол яичную скорлупу с кофейной гущей, испачкав и книгу, и руки.
- Теперь она действительно превратилась в мусор, - проворчал он.
Он вымыл руки и, вынося ведро, прихватил с собой пальто. Работа всегда мешает супружескому счастью.
* * *Элен с улыбкой смотрела вслед Николасу и Джульет. Послав книгу, она опасалась, что это уже слишком поздно. Но сегодня за обедом она убедилась в обратном. Джульет не беременна.
И теперь не забеременеет. Элен тщательно подбирала нужную книгу.
Вот и все, Этьен. Ты больше не будешь мучить меня.
Глава 4
1957
Ник зачарованно смотрел на экран. Когда Джульет в темноте дотронулась до него, он на секунду взял ее руку, но почти сразу отпустил, весь отдавшись происходящему на экране.
Джульет сердито откинулась на спинку кресла. Ник затаскивал ее уже на пятый зарубежный фильм. Он так много работал на студии, что они никуда не выходили, а когда у них все-таки появлялось время, Ник вел ее в кино. Она уже была сыта по горло субтитрами, без которых могли бы и обойтись. Лучше б ей остаться дома и вместо них дочитать «Местечко Пейтон», роман, уже не первую неделю входивший в список бестселлеров. По крайней мере чтение помогало ей на какое-то время забыть, что Ник опять работает на студии до поздней ночи. Теперь они бывали вместе только на обедах у его матери или на этих глупых зарубежных фильмах.
Единственное, что она посмотрела бы еще раз, - это «Анастасия», но лучше не говорить о своем желании Нику. Она уже видела картину три раза. Все было так замечательно, особенно когда Ингрид Бергман получила награду академии за роль пропавшей дочери царя. За неделю до этого газеты снова принялись за Бергман: писали о том, как она из-за Роберто Росселлини покинула Голливуд, как она, не будучи замужем, зачала ребенка от этого итальянского режиссера. Никому и не снилось, что Бергман с триумфом вернется в американский кинематограф.
Никто, конечно, не радовался ее победе, в том числе и Ник. Сначала он даже отказался прийти на церемонию вручения наград академии, поскольку в списке была Ингрид Бергман, а ни «Марти», ни «На водном фронте» в номинации лучших фильмов не значились. Но в ту ночь Ник занимался дома своим сценарием, поэтому не мог не посмотреть церемонию по телевизору. Когда Роберт Рич был назван победителем в категории игрового кино, Ник закричал от восторга.
- Кое-кому придется покраснеть, - объяснил он Джульет. - Роберт Рич - псевдоним Дальтона Трумбо.
- И что?
- Он входил в голливудскую десятку, один из самых левых авторов, посаженных в тюрьму в 1950 году.
- За что?
- За неуважение к конгрессу. Ты знаешь, коммунисты в Голливуде и все такое… - Ник снова уставился в телеэкран. - Никто не ожидал, что Трумбо получит награду. Может, лучшей актрисой будет Кэррол Бейкер.
Джульет бросила взгляд на мужа. Нелепо сравнивать Кэррол Бейкер, сосущую палец в фильме «Куколка», и Ингрид Бергман в роли княгини Анастасии. Джульет в волнении грызла ногти, пока победительницей не объявили Ингрид Бергман.
- Сентиментализм, - с негодованием заявил Ник.
А теперь Джульет ерзала в кресле, потеряв всякую надежду, что этот ужасный фильм когда-нибудь кончится.
В зале наконец зажегся свет. Ник потянулся и весело повернулся к ней.
- Великолепно!
- Не понимаю, чем вызван твой восторг. Фильм темный, угнетающий, он вызывает у меня клаустрофобию, так же как и этот кинотеатр.
- Ты не права, - говорил Ник, когда они шли к выходу. - Европейцы знают, как делать настоящие фильмы. Такие хотел бы делать и я. Только здесь это никогда не получится.