— О! Мисс, мисс. — Мэри упала на пол рядом с хозяйкой, и, обняв ее, воскликнула: — Не принимайте это так близко к сердцу, не надо. Давайте присядем. Я принесу вам выпить, ну же, ну, подружка. — Она была так взволнована, что даже не извинилась за фамильярность. Прошло некоторое время, пока ей удалось уговорить мисс Бригмор подняться с пола, а потом, усадив на диван и укутав ей плечи шалью, Мэри сказала: — Ну вот, просто посидите так немного, а я принесу вам попить чего-нибудь горяченького. И добавлю туда спиртного. Это как раз то, что вам сейчас требуется, немного спиртного.
Слезы все еще катились по лицу Бриджи, и, не пытаясь утереть их, она сидела, уставясь в огонь. Через некоторое время она подняла глаза на портрет Томаса. Доброжелательный, как всегда, он улыбался ей.
Цепочка от часов пересекала его тучную фигуру, и ее блеск, казалось, отражался в глазах Моллена. Он как будто говорил: «Ну. Ну, жизнь еще не закончилась. Твоя жизнь совсем неплохо устроена, гораздо лучше, чем было вначале, и уж, конечно, намного лучше, чем когда тебе приходилось заботиться обо мне. Разве у тебя нет своего собственного дома, и трех тысяч фунтов в банке, и такого друга, как Гарри Беншем?».
Такой друг, как Гарри Беншем? Гарри Беншем скоро последует за своим сыном и Барбарой. Как и они, он исчезнет из ее жизни, может, будет появляться иногда, чтобы поздравить с праздниками. Бриджи снова взглянула в глаза Томаса, казавшиеся на портрете живыми, и на мгновение в ее мозгу вспыхнула мысль: «Как бы я хотела вернуть все назад, и никогда не появляться в «Высоких Берегах». Тогда я не увидела бы тебя, и моя жизнь принадлежала бы мне одной, и я не посвящала бы ее тому или другому, чтобы они потом швыряли мне ее назад, пустую, бессмысленную…». Но мягкий взгляд Томаса отмел эту мысль, а выражение его лица, казалось, изменилось, стало печальнее, и она услышала голос, донесшийся сквозь годы: «Я любил тебя так, как не любил никого другого; довольствуйся этим».
Но разве можно жить одними воспоминаниями и довольствоваться этим? Ну что ж, ей, видно, придется. Придется собрать все оставшиеся силы и встретить то, что предлагает ей жизнь — мисс Бригмор, мисс Бригмор навсегда.
Глава 10
Она легла в кровать, и сон пришел к ней очень быстро. Дали себя знать усталость и большое количества виски, потому что Мэри этим вечером добавила ей в горячее молоко столько спиртного, что молоко стало холодным.
В девять часов утра служанка вошла в спальню с завтраком на подносе. Поставив его на столик, она отдернула шторы, потом, склонившись над кроватью, осторожно потрясла мисс Бригмор за плечо:
— Вставайте, мисс, и поешьте.
— Что! — Мисс Бригмор повернулась на спину, открыла глаза и поморгала спросонья. Затем глянула в сторону окна и пробормотала: — Я… я проспала, который час?
— Почти полдесятого.
— Полдесятого! — Она села, облокотившись о подушки, застегнула верхнюю пуговку ночной рубашки, разгладила одеяло и сказала: — Все еще холодно…
— Да, и, похоже, что будет холоднее, ночью выпало снега на три дюйма, и он продолжает идти. Вот, закутайтесь. — Мэри взяла со стула шерстяную шаль и укрыла плечи мисс Бригмор, а после этого, поставив ей на колени поднос с завтраком, сказала: — А теперь ешьте, и не говорите, что вам не хочется. Я очень много думала после вчерашнего и придумала вот что: нам надо продолжать жить.
Мисс Бригмор внимательно посмотрела на служанку.
— Да, Мэри, ты абсолютно права, нам надо продолжать жить. Но… но пусть все будет по-прежнему, не надо менять наши каждодневные правила, я буду завтракать в столовой в полдевятого каждое утро, как обычно. Но… все равно, спасибо.
Мэри поморщилась и быстро отвернулась от кровати.
— О! Мисс, — промолвила она и, выходя из комнаты, повторила: — О! Мисс.
Мисс Бригмор даже видеть не могла то, что лежало перед ней на подносе — бекон, поджаренный хлеб, и пудинг. Выпив лишь чай, она аккуратно завернула завтрак в салфетку и спрятала в ящик, чтобы позже выбросить. Но прежде позаботилась о том, чтобы нож и вилка выглядели так, словно ими пользовались. Через полчаса, одетая и подтянутая, как всегда, она отнесла поднос вниз.
— Ну вот! Так-то лучше, — глядя на нее, улыбнулась Мэри. — Можно начинать день, когда в животе что-то есть. Я так понимаю. Огонь горит вовсю, и если вы собираетесь проверить счета, сегодня ведь пятница, то не сидите в кабинете, а приносите все книги в гостиную и устраивайтесь поудобнее.
— Спасибо, Мэри, — поблагодарила Бриджи и собралась уже выйти.
— Но вы же не сказали, что хотите на обед, — напомнила Мэри. — Я могу сделать мясной пудинг, все-таки горячее блюдо или предпочитаете холодный пирог и всякие остатки от вчерашнего.
— Думаю, мы доедим остатки, Мэри.
— Ну хорошо, как хотите, хотя было бы лучше для вас съесть пудинг. Ладно, пусть будет по-вашему.
Мисс Бригмор прошла через холл в гостиную. День начался, как обычно, кроме того, что ей принесли завтрак в кровать. Но теперь все будет по-прежнему, хотя она сделает, как предложила Мэри, и перенесет свои книги из кабинета в гостиную.
Все подготовив, она придвинула к себе книгу по ведению домашнего хозяйства, взяла ручку, но тут голова ее поникла. Снова одиночество и никакая рутина не облегчает этого чувства, рутина скрывает только внешние проявления. А внутри — пустота, такая же холодная и огромная, как склоны за окном и как густо падающий снег. Пройдут года, не заполняя эту пустоту, а разъедая ее еще больше, пока от человека не останется ничего, кроме оболочки.
Слезы заполнили глаза Бриджи, но она резко вздернула голову и приготовилась писать, все время повторяя себе, что должна продолжать действовать в соответствии со своими собственными правилами — сохранять самообладание, при любых обстоятельствах сохранять. Но ее правила принесли мало пользы, не так ли? Немногим более недели назад ее любимая Барбара отказалась проявить самообладание и высказала ей все, что думала. Она стояла как раз там. Мисс Бригмор посмотрела в сторону окна, потом закрыла глаза, резко повторяя себе: «Ну все, хватит». А потом склонилась над книгой счетов.
В одиннадцать часов торопливо вошла Мэри с тарелкой супа.
— Ну вот, хорошо, что вы хоть немного можете посидеть спокойно, — обрадовалась служанка.
— Ты… ты ничего лишнего не добавила в суп, Мэри?
— Нет, нет. — Женщина помотала головой. — Я бы не стала заправлять его спиртным, как можно? — Улыбнувшись, она подошла к угольному ведерку, и когда подняла его, чтобы подбросить в огонь немного угля, мисс Бригмор остановила ее.
— Все в порядке, огонь пока горит хорошо. Я присмотрю и добавлю, когда надо.
— Ну, не позволяйте ему совсем потухнуть.
С этим указанием Мэри вышла, и мисс Бригмор снова осталась одна. Она посмотрела на суп. Ей не хотелось есть, но от него никак нельзя было избавиться, разве что открыть окно. А это немыслимо. Она принялась медленно прихлебывать и съела примерно четвертую часть, когда услышала глухой стук в стену, а потом кто-то стал колотить в дверь. Бриджи отставила тарелку, прислушиваясь. Через некоторое время из холла донесся голос Гарри Беншема.
— Нет, я не останусь, и пальто снимать не буду, — заявил он.
Дверь гостиной отворилась, и мисс Бригмор медленно поднялась с дивана.
— Ну и денек! — вместо приветствия воскликнул Гарри. — Собаку и то не выгонишь. Давай, одевайся.
— Зачем?
— Затем, что ты едешь назад со мной, нечего сидеть здесь, кукситься.
— Я… и не собиралась кукситься, я в полном порядке, и…
— Так, слушай, я промерз до костей и пошел на преступление, когда выгонял лошадей из теплого стойла, так что не хочу, чтобы они окочурились от холода. И вот еще что. — Он подошел поближе и заглянул ей в лицо. — Мне одиноко. Иногда мое собственное общество меня не устраивает, и, похоже, что до станции мне не добраться несколько дней, наши вчера просто чудом смогли. Да уж! Ничего себе была поездка! Не знаю, как мы добрались назад, уже почти в десять часов. Так что давай, окажи мне услугу, и перекусим вместе. И захвати Мэри. Я ей скажу.