Поблизости раздался стон. Очевидно, дварф был привязан с другой стороны дерева.
Они особенно не шумели, однако звук всё равно привлёк Стевина и одного из его солдат. Красное Перо подошёл к дереву со стороны Рэрина, и Дорн услышал всплеск. Дорн понял, что солдат льёт воду на голову дварфа, пытаясь привести его в сознание. От звука он испытал новый приступ жажды.
Он уставился на Стевина.
- Ах ты коварный сукин сын.
Стевин покачал головой, словно жалея его.
- Не могу поверить, будто ты действительно думал, что я отдам тысячу золотых хиллсфарских монет беглому рабу, убившему хозяина, и дварфу. Вот что было бы настоящим предательством. Но вместо этого я разделю награду со своими людьми, а вы с дварфом отправитесь в город в цепях.
Рэрин мрачно рассмеялся.
- Вам стоит повременить с делёжкой, - сказал он. – Учитывая, что деньги вы ещё не заработали.
Стевин обогнул дерево, чтобы заговорить с дварфом.
- О чём это ты бормочешь? – спросил он.
- Гидра, которую мы убили, была слишком медлительной, - сказал Рэрин. – Она готовилась отложить яйца. В лощине находилось её гнездо.
- И что с того? – сказал Стевин.
- В том, что касается размножения, - продолжил Рэрин, - гидры похожи скорее на драконов или птиц, чем на змей. Самец присматривает за самкой и за детёнышами. У вас в топях всё ещё осталось одно такое существо. Оказывается, мы шли именно по его следам. Они были слишком велики, чтобы принадлежать той из тварей, которую мы прикончили.
- Тогда почему, - спросил Стевин, - ты не рассказал мне об этом раньше?
- Потому что я пытался говорить как можно меньше, - ответил Рэрин, - чтобы самка нас не услышала. Зато я говорю тебе сейчас. Самец был на охоте, когда мы нашли гнездо, но скоро он возвратится, и когда он найдёт тело своей самки, он придёт за нами. Освободите меня с Дорном, и мы поможем вам разделаться с ним.
Какое-то время Стевин молчал, потом фыркнул.
- Ты лжёшь. Как по мне, следы были достаточно велики.
Он отошёл, солдат – следом за ним.
- Тупица, - вздохнул Рэрин.
- Выходит, это правда? – спросил Дорн.
- Да. Прошу прощения. Голова кружится. Я должен прочесть заклинание исцеления.
Дварф пробормотал рифму, и воздух наполнился сладким запахом зелени.
- Вот. Теперь я не потеряю сознание посреди разговора. Послушай, я знаю, что железная рука делает тебя сильнее любого обычного человека, и вдобавок у неё есть когти. Убедись, что никто не смотрит, и постарайся освободиться.
Не обращая внимания на боль, которой отозвались все его травмы на это усилие, Дорн напрягся. Никакого результата.
- Извини. Верёвка слишком тугая и слишком хорошо завязана. Не могу достать до неё острыми частями.
- Я тоже не могу порвать её или развязать, - сказал Рэрин. – Но есть одна идея, если мы сможем дотянуться друг до друга. Ты попробуй сдвинуться вправо, ну а я – влево.
- Хорошо.
Дорн снова натянул свои путы, уперевшись руками в землю, сдвигаясь всего лишь на долю дюйма за раз. Верёвка натирала кожу, от усилий он стал задыхаться.
- Я спрашивал, - сказал Рэрин, - почему городской житель вроде тебя стал охотником. Я узнал ответ, когда мы сражались с гидрой. Ты дрался хорошо – как дерётся человек, который любит подобные вызовы.
Он говорил одобрительным тоном, как будто решил, что повстречал родственную душу.
Дорн ухмыльнулся – но смеялся он не над дварфом, а над собой.
- Я люблю убийство. Мои родители сказали бы, что это делает меня злым. Но это всё, что я умею.
Он подвинулся ещё на волосок.
- Но в том-то вся и соль, правда? Даже в этом ремесле я не особенно хорош. Как и Стевин, я не сумел прочесть следы и понять, что здесь две гидры.
- К тебе у меня нет претензий, - сказал Рэрин. – Даже наоборот. Ну вот, мы достаточно близко. Дай мне руку.
Дорн сумел дотронуться до пальцев дварфа, и Рэрин прошептал ещё одно исцеляющее заклинание. По руке Дорна растеклось тепло, заглушая боль его ран и даже облегчая жажду.
- Теперь, - сказал Рэрин, - я собираюсь сделать тебя сильнее и ловче.
Он завёл тихий речитатив. Чары обожгли Дорну мускулы и заставили его вздрогнуть.
- Попробуй ещё раз перерезать верёвку.
Дорн скорчился, пытаясь поднять свою железную руку достаточно высоко, чтобы дотянуться до пут. Он сомневался, что заклинания Рэрина действительно сделали его железные конечности сильнее или гибче. Но даже воздействие на его человеческую сторону позволило телу легче сгибаться, и наконец он ухватил самую нижнюю петлю когтем на конце большого пальца.
Он царапал её, пока петля не разошлась. Следующая поддалась легче, следующая – ещё легче.