- Хорошая работа, - сказал Рэрин, оглядываясь вокруг, чтобы убедиться, что никто не заметил их попытку освободиться. – Теперь нам осталось только выбраться незамеченными. Красные Перья не смогут выследить нас ночью в топях. Без проводника они даже попробовать не осмелятся.
Они освободились от разорванных колец верёвки, и пригнувшись, направились к густой чёрной роще. На каждом шагу Дорн ждал крика о том, что пленники сбежали. Но никто не закричал. Было темно, и Красные Перья, уставшие от тяжёлого марша и последовавшего за ним боя, утратили бдительность. Большая часть солдат уже храпела под своими одеялами.
Таким образом, Дорн и Рэрин добрались до рощи без происшествий. Затем гул лагеря у них за спиной разорвал жуткий вопль, вырвавшийся из нескольких источников – нескольких глоток – одновременно.
Дорн обернулся. Он не мог видеть в темноте, как дварф, но в свете костра смог понять, что пока они с Рэрином выбирались из лагеря с одной стороны, с другой к нему подобрался самец гидры.
Как и предупреждал Рэрин, рептилия была в полтора раза больше самки, с семью головами вместо пяти. Она изрыгала потоки холода, один из которых погасил костёр и заморозил людей, лежавших вокруг огня. Затем она устремилась в середину лагеря. Змеиные головы ударили сразу в нескольких направлениях, перекусывая воинов или поднимая их в воздух, чтобы прожевать и проглотить целиком. Люди закричали и стали разбегаться.
Дорн подумал, что им с Рэрином улыбнулась Леди Удача. Нужно просто не останавливаться. Самец не пойдёт за ними следом, когда вокруг есть столько Красных Перьев.
Однако несмотря на то, что гидра не была драконом, она была очень похожа на дракона. У мерзкой твари было даже дыхательное оружие.
Он посмотрел на своего спутника.
- Эти ублюдки нас предали, - сказал он, - да и народ в деревне ничем не лучше. Мы ничего им не должны.
- Я согласен, - отозвался Рэрин. – Но мы с тобой охотники, и мы пришли испытать себя в схватке с этой дичью. Я по-прежнему на охоте. А ты?
- Это безумие, - сказал Дорн. – Но да.
Они бросились обратно в лагерь, мимо несущихся в противоположную сторону напуганных, бледных людей. Оружие, подумал Дорн. Им с Рэрином нужно было их оружие. Он не видел, что с ним сделали, но заметил, у какого костра устроил своё одеяло Стевин. Поскольку оружие считалось трофеем, капитан скорее всего следил за ним и держал поблизости.
Стевина и оружие он увидел одновременно. Чародей замер неподвижно, таращась на гидру. Убить его было проще всего на свете.
Вместо этого Дорн схватил Стевина за плечи и встряхнул.
- Дерись! – рявкнул он.
Стевин моргнул.
- Я уже истратил свои самые сильные заклинания… у меня не было возможности подготовить новые.
- Собери людей, - сказал Дорн, - а потом используй любую оставшуюся магию.
Он подхватил свой меч, а Рэрин подобрал свой топор и гарпун, и они бросились на гидру.
Дорну дважды пришлось останавливаться, защищаясь от леденящего дыхания гидры. В результате Рэрин первым достиг чудовища.
Дварф бросил гарпун на землю, затем ударил топором по передней лапе гидры. Одна из змеиных голов распахнула пасть и метнулась к нему. Он вырвал оружие, уклонился и рубанул рептилию по шее.
До сих пор всё шло хорошо, но Рэрин, похоже, не заметил другую змеиную голову, зашедшую ему сзади. Из-за своих разнородных ног Дорн был не особенно быстрым бегуном, но он рванулся вперёд, приблизился, схватил рукоять меча обеими руками и ударил, практически отрубив голову. Гидра завопила. Пострадавшая шея конвульсивно забилась, разбрызгивая кровь.
Рэрин оглянулся.
- Спасибо, - сказал он.
Дорн держался своей бронированной стороной к гидре, вытянув железную руку, чтобы блокировать, бить когтями и шипами на костяшках. Когда рептилия открывалась, он подступал на шаг и рубил по любой шее, которая оказалась в пределах досягаемости. Странно, но гидру было легче убить, отрезав все головы, а не вколачивая удар за ударом в быстро исцеляющееся тело. Должно быть, Рэрин тоже об этом знал, поскольку сосредоточился на тех же целях.
Проблема заключалась в том, что разрубить толстые, мускулистые шеи с их позвонками можно было, лишь вложив в удар весь свой вес и силу, а это, в свою очередь, затрудняло возврат в боевую стойку. Дорн срубил одну голову, но тут же потерял равновесие – его человеческая нога поскользнулась в грязи. Сверху на него устремились другие челюсти, усеянные острыми клыками, а он не успевал развернуться и поставить блок.
Рэрин бросился между Дорном и угрозой. Он ударил, и его секира глубоко вошла в морду рептилии. Та закричала и отдёрнула пострадавшую голову.