Довожу ее до остановки и помогаю усесться на лавку. На улице начинается промозглый дождь, и я тут же застегиваю куртку по самое горло. Мои темные волосы спутались на ветру и теперь висят нечесаными мокрыми паклями вдоль лица.
И пока тетя привалилась затылком к стеклянной стене, я соображаю, что же делать.
— Транспорт уже почти не ходит. У тебя деньги есть?
Тетя мотает головой.
— Ни капли.
Сжимаю кулаки. Все пропила.
— Тогда придется пилить до метро, дойдешь? — спрашиваю, а сама уже знаю, что не доплетется. Куда ей, она до остановки то еле доковыляла, а до метро еще пол километра шлепать.
— Неа — мычит в ответ и достает из сумки сигарету.
Я на порыве выдергиваю у нее пачку и сминаю в руке. Тетя тут же взбрыкивает и пытается до меня дотянуться, но я отступаю назад.
— Сдурела, коза малолетняя? Ты мне сигареты покупать будешь? Хоть копейку в своей жизни заработала, гадина?
Кидаю пачку в урну.
— После сигарет вообще встать не сможешь. Оставлю тебя тут и добирайся, как знаешь, поняла? — срываюсь на нее.
Тетя Марина сразу присмирела, видно, не все мозги еще пропила. Подаюсь к ней, чтобы помочь встать, но нас освещает фарами, проезжающего автомобиля, из которого долбит музыка.
Машина проезжает остановку, резко останавливается и сдает назад.
Блин, еще этого не хватало!
Переднее стекло черного громадного внедрожника опускается, и я из-под слипшихся от дождя ресниц пытаюсь рассмотреть лицо парня, но тут же чертыхаюсь, признав в нем Макса Кетлера.
Он скалится на меня, а я готова провалится сквозь землю. Почему из всех возможных и невозможных вариантов передо мной сейчас именно ОН?
Русые волосы в полном беспорядке падают на лоб. Кривая ухмылка и голубые глаза, которые так и искрят. Если бы Кетлер не был таким придурком, я бы назвала его самым красивым мальчишкой из всех, что когда-либо встречала.
С водительского сиденья выглядывает незнакомый парень лет двадцати.
— Кит, ты ее знаешь? — спрашивает тот у Макса. Но с заднего сиденья я слышу еще один знакомый голос.
— Одноклассница моя — между креслами появляется уже довольно пьяная физиономия Тимура Девлегарова. — Привет, Томилина, ты чего здесь? Подвезти?
Тим — парень не плохой. А еще я догадываюсь, что он тайно влюблен в мою подружку Таню, и поэтому довольно сносно со мной общается в отличие от остальных мажористых одноклассников. Но вот то, что он дружит с Кетлером чести ему не делает абсолютно.
— Не, не повезу — возмущается водитель. — Она мне все сиденье напачкает, мокрая вся. Да и эта с ней что ли? — кивает он на мою тетю, растекшуюся по лавке, точно кисель.
— Помощь нужна, Томилина? — перебивает их Макс.
Его вопрос застает врасплох. В смысле, если бы это хотя бы Девлегаров спросил, тогда еще куда ни шло, но Кетлер… Помогать вообще не по его части, вот пакостить, это к нему. Вскидываю голову.
— Нет, мы сами.
— Автобусы уже не ходят — не унимается Кетлер, а сам так смотрит, будто ему не все равно.
Закатываю глаза и крепче хватаю тетку за рукав, потому что та, так и норовит сползти с лавки. Мои кроссовки мокрые насквозь, и я поджимаю большие пальцы.
— Я в курсе, мы до метро собрались.
— Макс, я не повезу — встревает парень за рулем. — Я же сказал.
— Да, заткнись уже — тот рявкает на водителя и выходит из машины.
— Эй, чего агришься? — опускает стекло Девлегаров.
— Езжайте, я позже подъеду — бросает тот.
— Серьезно? — округляет темные глаза одноклассник, но рассмотрев выражение лица Кетлера, хмыкает.
— Ладно, как знаешь.
Стекло поднимается, и машина рывком дергается с места. Я отступаю назад, чтобы меня не обдало грязной водой из лужи.
— Мудаки! — орет вслед Кетлер, темные джинсы которого теперь все мокрые, а дорогущие кроссовки в грязных подтеках.
Макс передергивает плечами и разворачивается ко мне.
— Адрес говори — его хрипловатый голос оседает где-то в районе легких, и я не знаю, как себя везти.
— Зачем? — спрашиваю вкрадчиво.
— Такси вызову, помогу с ней — кивает на мою тетю. Господи, как же стыдно!
— Слушай, поезжай, куда ты там собрался, мне помощь твоя совсем не нужна. Мы до метро дойдем.
Тут очухивается тетя и пытается сесть ровнее.
— Дура что ли совсем? Я не дойду — тетя Марина подалась вперед, всматриваясь в лицо Макса и ехидно оскалилась. — Хахаль твой? Уже раздвигать научилась?
В эту секунду мне показалось, что я готова вот прямо сейчас ее задушить или повалить на мокрый асфальт и отпинать со всей силы, выплескивая всю боль, что копилась во мне долгие годы.