Он невольно вздрогнул, когда увидел, что по параллельному тоннелю конвоируют женщину.
Сердце глухо и неровно ударило в груди.
Логинов, уже отчаявшийся когда-либо увидеть человека, почувствовал, что не может дышать.
Незнакомка шла, не обращая внимания на конвой, гордо вскинув голову, и что поразительно – черты ее лица показались Андрею знакомыми.
Нет, наверное, он все же начал сходить с ума, бредить, забыв, что все, кого он мог знать лично, остались далеко в прошлом, за аномалией времени, создавшей неодолимую бездну в три столетия.
Тоннели начали отдаляться друг от друга, но образ прочно запечатлелся в памяти.
Конвоиры провели Логинова через второй шлюз.
Огромное пространство естественной пещеры, загерметизированное, наполненное пригодным для дыхания воздухом, напоминало разворошенный муравейник.
Здесь происходил прием и сортировка грузов, прибывших с различных планет и космических станций, даже скудных познаний Андрея хватило, чтобы понять, – Эшранги готовятся к серьезным действиям в космосе. Среди штабелированных контейнеров он без труда различил изделия как минимум пяти цивилизаций, но что более всего насторожило Логинова – это оружейные кофры, вне сомнения, доставленные с Земли.
Зачем меня привезли сюда?
Неужели Ролг надеется на сотрудничество с моей стороны? – Мрачно размышлял Андрей. – Я ведь ясно дал ему понять, что любая попытка проникнуть на борт фрегата приведет к взрыву…
Логинова провели через огромный зал, грубо втолкнули в ответвление тоннеля, который через сотню метров вывел в небольшую пещеру, в стенах которой располагалось десятка полтора дверей.
Открыв одну из них конвоировавший Логинова Цирит, втолкнул пленника внутрь тесного помещения.
Не удержавшись на ногах, Андрей упал, чувствительно ударившись плечом.
Дверь с лязгом и гулом затворилась, оставив его лежащим на полу во мраке.
Немного придя в себя, Логинов осмотрелся, используя возможности микромашин.
Прав был Юранов, говоря о новых открывающихся перед Человечеством горизонтах, вот только, похоже, – не судьба, не успели мы вырастить новое поколение…
В сером сумраке, Андрей без труда сориентировался, тем более что помещение действительно оказалось небольшим.
Сказывалась многомесячная практика общения с Алгитами, – он уже не пугался своих новых возможностей, напротив стал воспринимать их как нечто само собой разумеющееся.
В камере витал тошнотворный запах.
Его источником оказался Умр, без движения распластавшийся на полу.
Внешне – огромный, черный как смоль кот, хотя, если быть точнее, то Умры скорее похожи на Земных пантер.
В душе всколыхнулась, но тут же угасла необоснованная теперь ненависть. Учитывая события трехсотлетней давности, Андрей не должен был испытывать к Умрам теплых чувств. Однако нужно смотреть правде в глаза – теперь побывав в роли марионетки, он на себе испытал всю глубину коварства Эшрангов.
Та памятная схватка, внезапно вспыхнувшая в горах навек потерянной для него Земли, теперь принимала иную окраску.
Умры вне сомнения выполняли задание Эшрангов. Цириты вероятно сражались на стороне Армохонтов. В то, что наемники могли вести свою игру, Андрей уже не верил.
Так или иначе, но распластавшийся на полу камеры, истерзанный и видимо умирающий Умр, заслуживал сострадания, а не ненависти.
Только много позже Андрей понял, что Эшранги так и не сумели постичь человеческой психологии.
Они рассчитывали пробудить вспышку ненависти в душе Логинова, нанести ему еще один болезненный моральный удар от невыносимого соседства, окончательно сломать его, заставить тратить силы и волю на мелочную мстительность, вновь и вновь переживать события прошлого, не думая о настоящем.
На поверку все вышло иначе.
Андрей сидел на холодном каменном полу, вдыхая зловонный, удушливый воздух, а его взгляд скользил по когда-то лоснящейся, а сейчас свалявшейся клочьями шерсти, покрывавшей тело Умра, видел выпирающие кости, а ведь не так давно этот представитель разумных млекопитающих наверняка был силен, и при каждом движении под короткой черной шерстью перекатывались мощные мускулы…
Андрей с детства любил котов.
Вот и сейчас, глядя на истощенного умирающего от ран Умра, он внезапно вместо ненависти к представителю иной цивилизации, испытал острое чувство сострадания.
Да, но чем я могу помочь? – задался Андрей вполне закономерным вопросом.
У него не было при себе ни медикаментов, ни автоматической аптечки, да и знания в области метаболизма Умров отсутствовали.
Нет, пожалуй, он своим вмешательством сделает лишь хуже умирающему существу.
Мысль здравая, но…
Андрей некоторое время сидел, обхватив руками колени, предаваясь мрачным размышлениям, пока внезапно Умр не открыл глаза, а по его телу не пробежала мучительная судорога.
Взгляд разумного существа на миг прояснился, в нем промелькнуло невыносимое страдание, на фоне которого Андрей скорее интуитивно ощутил, чем зримо распознал удивление и сменившую его обреченность.
Как будто Умр, узнав в новом сокамернике человека, на миг испытал шок, а затем горько и безнадежно усмехнулся, вновь погружаясь в ощущения непереносимого страдания.
Злая усмешка, вздернувшая губу Умра, заставившая сузиться его глаза, относилась не к Андрею, но к Эшрангам. Видимо Умр счел верхом издевательства подобное соседство, но затем его взгляд вновь заполнила невыносимая мука, и в нем прорвалась мольба одного разумного существа к другому: помоги…
Что он мог сделать?
Подсев поближе он приподнял покрытую ранами голову Умра, положил ее к себе на колени, и стал гладить свалявшуюся, заскорузлую шерсть.
Умр не сопротивлялся. Непонятно, как он отнесся к такому проявлению сострадания, но его взгляд вновь прояснился, и еще около минуты во тьме тускло горели его зрачки, неотрывно следящие за человеком.
Затем тело Умра вновь содрогнулось в конвульсии, и он обмяк.
Андрей продолжал машинально гладить его по загривку между ушами, не замечая, что от совершенных движений разбередились его собственные, едва начавшие заживать раны, и просочившаяся кровь, стекая по запястью, смешалась с кровью несчастного Умра.
Совершенно обессиленный и опустошенный, Андрей в конечном итоге задремал, не в силах сопротивляться многодневной свинцовой усталости.
Когда он очнулся, в камере сиял тусклый желтоватый свет.
Голова Умра по-прежнему покоилась на его коленях, все мышцы у Андрея затекли, но он не посмел шевельнуться – зеленые глаза с вертикальными зрачками смотрели на него пристально, неотрывно.
Сколько же прошло времени? – Подумал Логинов, и вдруг в его рассудок вторглась чужая мысль:
Прошло двое суток по твоему исчислению времени, человек. Ты не шевелился. Я то же.
Андрея вдруг обдало жаром.
Умр?!
Огромный кот привстал, ослабевшие лапы еще плохо держали исхудавшее тело, но, пошатнувшись, он все же сохранил равновесие, затем его голова приблизилась к лицу Андрея, и мягкий теплый язык лизнул его щеку.
Ты спас меня.
Поначалу Логинов усомнился в здравости своего рассудка. Что за игра воспалившегося воображения, – подумал он, но буквально в следующий миг, вновь зазвучавший в рассудке голос, навел Андрея на ошеломляющую догадку:
Что-то в твоей крови… Оно теперь живет во мне. Позволяет слышать и говорить.
Микромашины.
Андрей с трудом поднял одеревеневшую руку, взглянул на порезы, которые уже не кровоточили, и окончательно убедился в том, что не бредит.
Его кровь попала в раны Умра, и микромашины тут же приступили к строительству новых колоний.
Неужели они обладают той степенью универсальности, что сумели не только размножиться в организме представителя иной космической расы, но и приступить к исполнению своих функций, остановив смерть?
Очевидно, что так.
Умр, наблюдавший за Андреем, склонив голову, зажмурил глаза.