Я рассмеялся и опять вытер лоб.
– Нет, не болен. Просто гонялся за вами по всему замку.
– Я привел ее сюда, к вам, милорд.
– Хм, наверное, надо было ждать здесь.
Бриенна тут же приковала мой взгляд. Ее волосы разметались по плечам, лицо раскраснелось от скачки, глаза блестели. Плащ был завязан под воротником, темно-синяя ткань падала вокруг нее, нежась на солнце.
– Я только что рассказывала Томасу о том, как нашла Камень, – весело сказала она.
– А что было дальше? – приставал Томас, опять переключая внимание на нее.
– Итак, Камень Сумерек находился в медальоне, – продолжала Бриенна. – И мне пришлось его спрятать… э, в платье.
– Вы имеете в виду: в кармане? – предположил Томас, подперев подбородок ладонью.
– Да, что-то вроде того.
Она взглянула на меня с кривой улыбкой.
– А каков из себя Камень? – поинтересовался Томас.
– Похож на большой лунный камень.
– Я мало видел лунных камней, – заметил мальчик. – А еще он какой?
– Камень Сумерек меняет цвета. Наверное, в соответствии с настроением человека, который его носит.
– Но ведь только Каваны могут носить его без медальона?
– Да. Он обожжет человека вроде тебя или меня.
Мальчик наконец замолчал, обдумывая услышанное. Я опять посмотрел на Бриенну и осторожно предложил:
– Томас, почему бы тебе не сходить на кухню? Вдруг там нужна помощь?
Он простонал.
– Но я хочу послушать дальше рассказ госпожи Бриенны.
– В другой день. А сейчас ступай.
Томас с пыхтением поднялся на ноги и поковылял прочь.
– Тебе следовало дать ему небольшой костыль, пока не разошлись швы, которые ты наложил, – заметила Бриенна. – Мне пришлось нести его на спине.
– Тебе… что?
– Не смотри с таким удивлением, Картье. В этом мальчике только кожа да кости.
Между нами повисло молчание. Я ощутил укол вины.
– Не знаю, чей он, – наконец сказал я. – Обнаружил его той ночью. Думаю, он здесь жил.
– Может, когда-нибудь он расскажет, откуда пришел, – ответила Бриенна.
Вздохнув, я оперся сзади на руки, глядя на нее. Издалека эхом донесся металлический звон, а за ним – крик кухарки. Томас дерзко закричал в ответ.
– Я не знаю, что делать, Бриенна, – простонал я.
Закрыв глаза, я ощутил, как на меня опять навалился груз. Груз ответственности за землю, за людей, за союз с Дермоттами, за приближающийся суд. Несколько месяцев назад я и представить не мог себя в таком положении.
Бриенна придвинулась ко мне. Я слышал шорох ее платья, ощутил, как она заслонила солнце, сев рядом со мной, почувствовал ее руку на своих коленях. Я открыл глаза. Она была словно в короне из света, и какое-то мгновение во всем мире существовали только мы.
– Для этого нет учебников, – сказала Бриенна. – Но вокруг тебя, Картье, собрались твои люди. Они целеустремленные и не ожидают, что у тебя есть на все ответы или что ты сразу войдешь в роль. На это нужно время.
Я не знал, что ответить, но ее слова меня ободрили. Я взял ее руки – наши ладони сомкнулись, пальцы переплелись. Ее правая рука была в чернилах.
– Вижу, ты писала.
Она вяло улыбнулась.
– Да, Журден попросил собирать обвинения.
Это застало меня врасплох. Казалось, еще рано собирать эту тьму, мы только что вернулись домой и начали заново привыкать к нормальной жизни. Но тут же я напомнил себе, что суд не за горами. Конечно, мне тоже следует собирать обвинения у своих людей. Я буду записывать сам. Это означает, что мне нужно полностью разобраться в подробностях того, что случилось той ночью. Потому что я знаю часть правды, но не всю. Я не знаю, кто нанес смертельный удар моей сестре, не знаю всей полноты насилия, которое учинили над людьми Морганов.
А еще есть письмо матери, которое я все время ношу в кармане, не зная, что о нем думать. В моих венах течет кровь Ланнонов, нужно ли это признать или лучше скрыть?
Я прервал размышления, заметив, что Бриенна наблюдает за мной.
– Много обвинений записано? – поинтересовался я.
– Люк собрал уже целый том.
– А ты почему нет?
Она отвернулась, и у меня зародилось мрачное подозрение.
– Бриенна… скажи мне.
– Что сказать, Картье?
Она улыбнулась фальшивой улыбкой, не затронувшей глаза.
– Ты никогда не была хорошей актрисой, – напомнил я.
– Правда ничего.
Она попыталась отнять руки, но я сжал их крепче.
Если не говорит она, тогда скажу я.
– Люди Журдена не очень приветливы с тобой.
Я знал, что это правда, потому что в ее глазах мелькнула боль, прежде чем она прикрыла ее раздражением.
– Бриенна, что они тебе сказали? – не отставал я, все сильнее сердясь. – Они повели себя грубо?