Попыталась вырваться, ощущая, как ее волнует их близость, с яростью дергая руками и ногами, но ничего не получалось. Попыталась отодвинуться назад, но мужчина резко дернул строптивицу на себя.
Видя, что от них летят искры, еще немного и будет катастрофа, Наталья гневно прокричала:
– Черт, да как ты смеешь?! Неотесанный мужлан! Отпусти!
– Ни хрена… Довела, – процедил мужчина и, схватив за горло двумя пальцами, подтянул к себе и накрыл ее губы своими в безумном страстном поцелуе.
Глава 11
Как только Наталья ощутила его вкус, глухо застонала, получая неведомые восхитительные ощущения, и отдалась на волю урагана страсти, охватившего их. Они танцевали свой безумный танец губами и языками, существуя отдельно от реального мира, в своей великолепной одурманивающей Вселенной.
Сквозь туман сознания Наталья услышала рык Толика. В следующую секунду мужчина прижал девушку к стене, рыча в рот. Это безумно возбудило девушку к ее удивлению. Никогда она еще так сильно не хотела мужчины, тем более оборотня.
Сильного и опасного.
Таких она намеренно избегала, опасаясь за свою жизнь.
Но не сейчас…
Повинуясь странному инстинкту, Наталья укусила мужчину за нижнюю губу, чтобы не отвлекался. Она тут же схватила его за волосы, удовлетворенно оттягивая назад, возбуждаясь, что может управлять этим горячим безумцем.
Рычание и легкие покусывания шеи сводили девушку с ума. Медленно, но страстно, что накаляло до предела. Наташа отчаянно нуждалась в активном продолжении.
Вдруг Наталья охнула, не ожидая резкого подъема вверх и спуска на горячую плоть мужчины. Она вцепилась в широкие плечи, ощущая весь спектр остро-сладких ощущений.
Протяжный хриплый стон удовольствия раздался из уст двух любовников. Они так этого ждали, что не могли скрывать восторга.
Мужчина перехватил рукой подбородок и наклонился, со всей страстью целуя желанную самку, давая привыкнуть к своему размеру, насколько он мог держаться и не двигаться.
И, наконец, контроль и благие побуждения полетели в бездну…
Медленные движения, переходящие в мощные толчки, возносили девушку на новую неизведанную грань наслаждения. Мужчина яростно, эгоистично двигался, чувствуя, как он и его зверь сливаются воедино, ощущая невероятный восторг от толчков в сладостном теле хрупкой девушки.
Толик разорвал платье и положил левую руку на грудь, немного сжимая, при этом смотря в затуманенные глаза девушки, приближающейся к разрядке. Мужчина довольно оскалился и, решив прелюдию оставить на следующий раз, с силой принялся вбиваться в ее податливое тело, с каждым рывком подводя их к черте безумного наслаждения. Протяжные стоны, чередующиеся с криками, совершенно никого не волновали.
Наталья судорожно глотала воздух, и как только хрупкое тело затряслось, ее окатила остро-сладкая волна, концентрируясь в глубине лона. Девушка уже ничего не понимала, только слышала глубокое прерывистое дыхание мужчины, уткнувшегося в ее шею и сжимающего тонкую талию.
Никогда девушка не испытывала таких ошеломительных ощущений, и поэтому сожаления и разочарования она не испытывала. Лишь глупая улыбка блуждала на лице, пока реальность их ситуации, в особенности положение и цель пребывания в этом доме, обухом не дала по голове.
Медведица прочистила горло и, стараясь говорить более резким голосом, истерично пролепетала:
– Поставь меня!
Мужчина посмотрел ей в глаза и тут же опустил, не говоря ни слова. Девушка отвернулась, не зная, что сказать, и посчитав, что лучше обойтись без слов, чтобы не провоцировать хищника, направилась в душевую.
Слыша, что мужчина идет за ней, повернулась и выставила руку вперед, предупреждая, чтобы он к ней не подходил.
Анатолий злобно посмотрел на свою женщину, удаляющуюся с его глаз, и гневно сжал кулаки, убеждая себя, что дает ей время успокоиться и привыкнуть, а потом… он уже не отстанет. Пусть Наталья привыкнет к мысли о них, а после он объяснит, что и так понятно с первой встречи.
Спустя некоторое время Наташа вышла из душевой с запахом его семени. Она злилась, понимая, что все теперь поймут, чем она занималась со средним братом Мертаевых. И что ужасно, навряд ли ей удастся смыть этот въедливый запах, напоминающий о страсти.
Не успела выйти, как путь преградил Анатолий. Он снял свою рубашку и подал ей.