Поймав мой взгляд своим, как ни в чем не бывало дергает меня за руку, заставляя сбежать вслед за собой с крыльца.
Его кожа немного грубая и теплая. Не знаю, почему не сопротивляюсь. В любом случае на мою покладистость он отвечает тем, что сплетает наши пальцы в замок и медленно ведет меня вдоль общежития в сторону проспекта.
– Ты не из города? – смотрю на мокрый асфальт, к которому тут и там приклеились желтые кленовые листья.
– Из Московской области, – отвечает Руслан.
– Ого, – удивленно посмеиваюсь. – И как тебя сюда занесло?
По сравнению с ним это я провинциалка, и в моей голове идет резкая перестройка первого впечатления, но даже, на первый взгляд, он не казался мне простаком, даже несмотря на свою потрепанную обувь и одежду.
– Здесь обучение дешевле, – отвечает Руслан.
– Ясно, – бормочу.
– Хочешь чего-нибудь? Мороженое-пироженое?
– Нет, я поужинала.
– Тебе есть восемнадцать? – спрашивает он.
– А что? – смотрю на него, с издевкой выгнув брови. – Если нет, вернешь меня обратно?
Он улыбается.
Уголки уезжают вверх, отчего подбородок чуть меняет форму, и это… кошмарно ему идет.
Ему идет улыбка.
– Нет, – посматривает он на меня. – Если нет восемнадцати, я подожду.
Это заявление заставляет гореть мои щеки.
Чего он собрался ждать совершенно понятно, и этот подкат настолько волнующий, что я рдею, как дурочка.
– А если есть? – смотрю на него все с той же издевкой.
– Если есть, значит, ждать не придется, – выдает он.
Эта очевидная игра слов, и чтобы на нее ответить, мне приходится сначала оценить ее нахальный подтекст. Такой же нахальный, как подтекст его предыдущего заявления.
Кусаю губу, очерчивая взглядом четкий профиль Руслана.
– Извини, – довольно прищуриваюсь. – У женщин про возраст не спрашивают.
На его лице ухмылка, в его глазах пляшут черти, а у меня в венах карнавал, потому что я его уделала.
– А тебе сколько? – интересуюсь тут же.
– Двадцать один, – смотрит перед собой, медленно раскачивая наши руки.
На тротуаре, по которому мы двигаемся, попадаются редкие прохожие, а транспорта в девять вечера стало в разы меньше.
– Тебе у нас нравится? – поглядываю на него.
– В городе?
– Угу.
– Больше да, чем нет. Город расстраивается, значит, у меня будет работа.
– Планируешь здесь остаться?
– Пока не знаю.
Мы замолкаем, какое-то время двигаясь молча. Только сейчас обращаю внимание на то, что мы двигаемся в сторону подземного пешеходного перехода, и направление выбираю не я. В любом случае, я не против перейти дорогу.
– Ты с иняза? – спрашивает Руслан расслабленно.
– С чего ты взял? – чуть возмущаюсь я.
У меня что, это на лбу написано?
– Интуиция.
– Да, – отвечаю, выждав пару секунд.
– Золотая молодежь? – бросает на меня насмешливый взгляд.
– Мой отец – полковник, – сдаюсь, ведь я действительно “золотая молодежь”.
Мать вышла замуж по переписке. Тогда еще за капитана, кажется, и у нее уже была я. Так что мой отец мне не родной, но роднее его – отца быть не может.
Присвистнув, Руслан интересуется:
– Он за тобой с дробовиком не ходит?
– Нет, – смеюсь. – Твое хозяйство в безопасности.
– Мое хозяйство? – повторяет с легкой улыбкой.
В моей груди что-то екает, когда ловлю его взгляд своим.
Остановившись посреди парковой дорожки, Руслан подтягивает меня к себе и, выпустив мою ладонь, сжимает рукой талию.
Кладу руки на его плечи, глядя перед собой, то есть, на его губы, которые прямо на уровне моих глаз.
Я перестаю дышать, сглатывая слюну.
– Что будем делать? – спрашивает низким голосом. – Я хочу тебя поцеловать.
Мои колени превратились в желе.
Он настоящий танк, этот Руслан.
– Попробуй, – бормочу.
– На сколько мне тебя поцеловать? На семнадцать или на восемнадцать?
По моему животу растекается тепло, отдаваясь между ног жаркой пульсацией.
– Может, я сама тебя поцелую? – предлагаю, демонстративно игнорируя его “вопрос”.
– Попробуй, – дублирует мой ответ.
Подняв голову, смотрю на него.
Его рот приоткрыт.
Я не такая уж смелая и боюсь опростоволоситься.
Сцепив за его шеей руки, встаю на носочки и прижимаюсь своими губами к его.
Они теплые и мягкие.
У меня слегка кружится голова.
Втянув носом воздух, приоткрываю свой рот, и Руслан раскрывает свой тоже. Через секунду наши языки соприкасаются, и от этого контакта на кончиках моих нервов искрит.
Склоняю набок голову, и он тут же углубляет наш поцелуй, с напором обрушиваясь на мои губы.