Харпер немедленно встал, чтобы вернуться к холодильнику и принести пакет для девушки, но остановился. – У нас нет соломинок. Мирабо просто воткнула ногти в пакет и позволила крови течь в твое горло.
Стефани немедленно откинула голову назад и открыла рот, очевидно, желая пойти этим же путем, чтобы получить то, что ей было нужно. Когда Харпер заколебался, Дрина поняла, в чем дело, и встала, чтобы помочь. У него не было ногтей. Она поднесла пакет ко рту Стефани и быстро проткнула его, а затем сжала, чтобы жидкость потекла быстрее. Девушка глотала кровь снова и снова.
– Еще? – спросила Дрина, когда пакет опустел. Стефани остановилась, чтобы подумать, но потом покачала головой. Дрина бросила пакет в мусорное ведро, стоявшее между двумя кроватями, взяла второй стакан воды с прикроватного столика и предложила ей.
– Вот это был удар, – пробормотала Стефани, принимая стакан.
– Тормоза были перерезаны, – тихо сказала Дрина, когда Стефани сделала глоток.
– Мило, – сухо сказала девушка и взглянула на Харпера. – Так кого же кроме Дрины ты разозлил?
– Он меня не разозлил, – тут же ответила Дрина и когда Стефани фыркнула, добавила: – Ну, может, я и была немного расстроена после того, как мы вернулись из Торонто, когда он, казалось бы, избегал меня, но я не разозлилась ... сильно.
Харпер усмехнулся и обнял ее. – Ну, не волнуйся, дорогая. Я пришел в себя. С этого момента я никогда не буду тянуть время и избегать тебя, чтобы ты больше не злилась и не расстраивалась. По крайней мере, не из-за этого, – добавил он, криво усмехаясь.
– Значит, ты готов принять ее как спутницу жизни? – спросила Стефани с усмешкой.
– А у меня есть выбор? – сухо спросил он.
– Эй, привет! Тебе повезло быть моим спутником жизни, – огрызнулась Дрина, сильно ударив его в живот, и это было нечто большее, чем просто дразнящая ласка.
Харпер поморщился и покачал головой. – Понятия не имею. Всю жизнь с твоим испанским темпераментом? Думаю, это скорее проклятие, чем благословение.
– Не слушай его, Дри, – весело сказала Стефани. – Он просто тебя разыгрывает. Его всегда беспокоило, что Дженни такая холодная. Ему очень нравится твоя страсть.
– Неужели? – с интересом спросила Дрина, но ее глаза были устремлены на Харпера, и она заметила, как его глаза расширились от удивления, как будто он сам только что осознал истинность этих слов.
– О, хорошо, что ты встала.
Дрина оглянулась через плечо и увидела входящую в комнату Мирабо.
– Как у вас дела? Не нужно больше крови? – спросила Мирабо.
– Думаю, в данный момент все в порядке, – ответила Дрина за себя и Стефани.
– Тогда как насчет еды? – спросила Мирабо. – Алессандро и Леонора принесли большую порцию спагетти и связку чесночного хлеба для всех, мы собираемся поесть, прежде чем начнется обращение Тайни.
– А сыр «Пармезан» есть? – спросила Стефани.
– Только что натерли, – заверила ее Мирабо.
– Ням, – Стефани вскочила с кровати и бросилась к двери.
Криво усмехнувшись, Дрина последовала за ней, но замедлила шаг и улыбнулась еще шире, когда Харпер взял ее за руку. Похоже, он действительно имел в виду то, что сказал. Он пришел в себя и не собирался больше бороться с тем, что они были парой.
Дрина помедлила у изголовья кровати в комнате Мирабо и Тайни, потом огляделась и увидела, как остальные члены команды входят в комнату. Это, конечно были, Мирабо и Тайни, Стефани, Андерс и Тедди Брансуик, а потом пришли люди, с которыми она познакомилась всего полчаса назад – Алессандро и Леонора Чиприано, Эдвард и Дон Кенрик.
Алессандро и Леонора, оба с оливковой кожей и длинными темными волосами как брат с сестрой были достаточно похожи внешне. Но брат и сестра никогда не найдут повода прикоснуться друг к другу, как эти двое, пожирающие друг друга бронзовыми глазами, полными любви и желания. Напротив, Эдвард и Дон Кенрик были светлокожие и светловолосые. Они также были более консервативны в своем поведении. Они все еще касались друг друга и обменивались страстными взглядами, но только когда думали, что никто не смотрит. Харпер сказал Дрине, что Эдвард был самым высокомерным и надоедливым ублюдком, которого он когда-либо знал, пока не встретил Дон. То, что он нашел ее, сильно изменило его, и теперь Харпер называл его другом.
«В общем, в этой комнате собралась небольшая армия», – мрачно подумала Дрина, оценивая их численность. И она не слишком удивилась, когда Тайни вдруг сказал: – Разумеется, вам не обязательно быть здесь всем сразу? Разве некоторые из вас не должны быть внизу, наблюдая за дверями и окнами?
– Большинство из нас спустится вниз, как только начнется твое обращение, – сказал Эдвард, напоминая смертному о том, что они, очевидно, решили заранее. – Мы будем по очереди присматривать за тобой, пока все не закончится.
– Да, но почему сейчас вас здесь так много? – нахмурившись, спросил Тайни. – Нам ведь не нужно так много людей? Даже маленькая Стефани, наверное, могла бы прижать меня одной рукой.
Видя страдания на лице Мирабо, Дрина сказала: – Возможно, но ты большой парень, Тайни и довольно сильный для смертного. Как только нано ударят, ты станешь еще сильнее, особенно из-за боли, – она пожала плечами, оставив остальное невысказанным, но думая, что им очень повезет, если он не выбросит кого-нибудь из окна.
– Не волнуйся, сынок. Все будет в порядке, – проворковала Леонора Чиприано, обняла здоровяка и похлопала его по спине, как пятилетнего ребенка, нуждающегося в утешении.
Дрина вопросительно взглянула на Харпера, и тот пробормотал: – Ей позапрошлым летом исполнилось восемьдесят шесть или около того.
Дрина понимающе кивнула. Сейчас женщине можно было дать двадцать пять, но в мыслях она все еще оставалась бабушкой, какой была до своего превращения. Конечно же, для нее Тайни был просто мальчишкой.
– Ну что ж, приступим, – ободряюще сказал Тедди, когда Леонора отпустила Тайни и отступила к Алессандро.
– Верно. Тайни взглянул на Мирабо и, заметив беспокойство на ее лице, погладил ее по щеке. – Все в порядке, Бо. Завтра к этому времени все будет кончено. Или, может быть, на следующий день, – добавил он, нахмурившись. – Маргарет говорила мне, что разные люди обращаются в разные промежутки времени.
– Это правда, – пробормотал Харпер.
Тайни кивнул и огляделся. – Так, вам понадобится веревка, верно?
– Все улажено, – объявил Кенрик. – Мы принесли цепи. Кстати, мы оставили их в гараже. Пойду, принесу.
– Цепи? – спросил Тайни, вытаращив глаза, когда англичанин поспешно вышел из комнаты.
– Да, – кивнул Алессандро. – Люциан говорит, что нам лучше использовать их.
– Иногда необходима веревка, но цепь все же лучше, – перебила Леонора, беря мужа за руку и качая головой, когда он удивленно взглянул на нее. Затем она повернулась к Тайни и добавила: – Они использовали веревку для меня, и я порвала ее на правом запястье еще до конца обращения, а я была просто старухой, поэтому, когда Люциан предложил цепи, это показалось хорошей идеей.
– Верно, – слабо повторил Тайни, но его лицо резко посерело, и Мирабо начала ломать руки от беспокойства, когда до нее дошло, каким опасным может быть это превращение.
Эдвард не стал тратить много времени. Леонора еще не успела договорить, как он вернулся с несколькими кусками тяжелой цепи, состоящей из больших толстых звеньев. Даже Дрина прикусила губу, когда увидела это. Даже слону было бы трудно их сломать.
– Ну что ж, начнем, – сказала она с наигранной бодростью, думая, что лучше просто сделать это, чем откладывать. Чем больше времени смертный будет думать, тем больше будет волноваться.
– Мне нужно переодеться или еще что-нибудь сделать? Или мне просто лечь? – спросил Тайни, и неуверенность в его голосе привлекла ее внимание.
– Возможно, ты захочешь снять футболку, если она тебе нравится, – пробормотала Дрина. – И смени брюки, если тебе жалко с ними расстаться.
Тайни не задавал вопросов, он просто снял футболку. Очевидно, он не слишком беспокоился о брюках, потому что, сразу лег на кровать.