Ох, не нравится мне это.
— Зен, а ты можешь попросить денег в долг у Нерды Беатрис, вы же вроде как сдружились? — спросил отец.
Мы уже давно отдалились от деревни Рибис. Домой приедем днем позже, чему матушка, естественно, не обрадуется, но больше всего ее расстроит отсутствие денег.
Пока я сражался с опасной тварью, Вар проигрывал деньги в настольную игру этого мира — фракция. Обычная игра, правилами похожая на нарды, только вместо фишек использовались вырезанные из дерева фигурки монстров, людей, эльфов и остальных рас и существ, обитающих в этом мире.
Отец хотел отыграть деньги, которые потратил в таверне Зотза, но азарт настолько сильно захватил мужчину, что он проиграл все до копейки, и теперь мы возвращаемся домой с пустыми карманами. Главное - не оставаться рядом с матушкой, когда она начнет бесчинствовать и бранить отца всеми доступными ругательствами, коих в ее лексиконе предостаточно.
Говорить Вару то, что деньги у меня есть, я не стал. Вещи, которые отец собрал с варваров: оружие, элементы брони, различные безделушки я продал. Также там было несколько мешочков с медными монетами. С учетом того, что отдал мне отец, вышло почти три золотых — целое состояние для деревенских. Учитывая, что в общей сумме мы везли сто сорок четыре склянки с напитком, каждая из которых стоит по два серебра, выходит, что общая стоимость этого богатства равнялась двум золотым и восьмидесяти восьми серебряным. С десяток серебра оставлю себе, думаю, заслужил.
— Ты в своем уме? — уставился я на смотрящего в мою сторону щенячьими глазами бородатого мужлана. — Она же Нерда, тем более, это низко. И вообще, это ты проиграл все матушкины кровно заработанные, так что тебе и расплачиваться.
— Вырастил сыночка на свою голову, — пробурчал охотник и обиженно отвернулся от меня.
Ягодка, довольная моим возвращением, вышагивала по рыхлой земле, изредка благодаря меня своим ржанием. Перед выездом я скормил лошади ведро моркови, купленную на рынке у одной доброй старушки. Ну а что, думаю, животинка тоже заслужила награды, не все же лавры двуногим.
Монотонная езда постепенно утомляла, а нахождение в бодрствующем состоянии, длящимся больше суток, сказывалось на организме. Веки тяжелели, а голова превращалась в некий камень, который так и норовил упасть, не желая больше поддерживаться шеей.
Через пару часов мы все же добрались до особняка Нердов Остринских. На средневековом КПП нас остановила стража, облаченная в доспехи с уже известным мне гербом.
— Стояяять! — мелодичным баритоном произнес стражник. — Кто такие? Пригласительные или разрешение на проезд?
— Мы к Нерде Беатрис, Зен и Варрава. — ответил я, но стражнику наши имена ничего не сказали.
— Да чхать мне на ваши прозвища или имена. Вы простолюдины и должны иметь либо пригласительное, либо разрешение на въезд, как у слуг.
Матерый рыцарь с непропорциональной физиономией грозно поглядывал на меня, думая, что сможет напугать. Я слез с повозки под заинтересованным взглядом отца и подошел к охраннику. Он был выше меня на две головы, так что пришлось шевелить и так отекшей шеей, дабы посмотреть наверх.
Из-за недосыпа и охотничьей деятельности мой ментальный рассудок находился не в лучшем состоянии и контролировать свои изречения мне давалось с большим трудом.
— Господин, можете сообщить Нерде Беатрис наши имена, она поймет. — как можно спокойно ответил я. — Мы подождем здесь.
Мужик недобро посмотрел на меня: — Я вам что, пес какой-то бегать туда и обратно. Совсем холопы оборзели.
После его слов меня будто подменили, а изо рта полилось то, о чем я даже не думал.
— Слышь, хрыч старый, либо ты сейчас бежишь к своей госпоже и докладываешь о нашем прибытии, либо я тебя прям здесь порешу. Отшлепаю так, что мать родная не узнает, усек?
От такого опешил не только рыцарь, но и я.
Какого хрена произошло? Это даже не я сказал. Ну, точнее, я, но я не хотел этого говорить. За спиной услышался смешок отца, а затем последовали саркастичные хлопки.
— Браво, сынок, решил проблему. — ехидно прокомментировал Вар.
Здоровяк в железной броне насупился, но тут я услышал знакомый голос.
— Господин Зен, это вы?
Я посмотрел на приближающегося молодого солдата, чье лицо я вроде бы где-то видел. Когда парень подошел ближе, точно вспомнил. Он первым принял зелье, которым мы с отцом поделились. Броня на нем смотрелась неуклюже, словно наброшенная на тело жестяная банка была большевата и с каждым шагом неприятно гремела.
Имени я его не знал, поэтому просто улыбнулся и поприветствовал рукопожатием.