Максим свернул работу и убрал все в рюкзак. Потом осторожно выглянул из номера. В коридоре никого. Но глазок камеры под потолком имелся. Незамеченным выйти не удастся, значит, оставалось окно.
Окно выходило в хоздвор, а там ящики, хлам всякий. Второй этаж, невысоко.
Женщина спала. Максим не стал ее будить, в конце концов, он ненадолго. Еще раз выглянул в коридор, потом запер входную дверь и тихо выскользнул в окно.
Дана проснулась с чувством неясной тревоги. Сначала не могла понять, что проиходит. В номере было тихо, свет не горел, а за окном темно. Это сколько же она спала, раз наступила ночь? Она стала озираться, и вдруг замерла от внезапно нахлынувшего страха, словно парализованная.
Потому что неслышно приоткрылась входная дверь.
глава 12
Ускользнув в темноту, Максим неслышно спрыгнул на землю и затих, пригнувшись среди ящиков. Выждал немного, а потом незаметно выбрался со двора. Изначально он собирался посмотреть, что сейчас происходит на контрольном пункте, однако сейчас планы изменились.
Во-первых, охотники. И во-вторых — тоже. К тому же, что-то подсказывало ему, что уходить надолго нельзя, поэтому Максим свернул программу.
Связался с Пашниным по закрытому шифрованному каналу, тот ответил сразу. И сразу в лоб:
— Как отдыхается, Востров?
Максим беззвучно чертыхнулся и набрал в ответ:
— Нормально, Михаил Аркадьевич. Сегодня свежую оленину на обед ел.
— ???
На том конце. похоже, произошел взрыв мозга. Потом бледные символы замелькали на затемненном экране гаджета:
— Круто!
— Ага, — ответил Востров. — Я по поводу взрыва.
Даже не слыша голоса шефа, Максим понял, как повеяло холодом.
— Ты там далеко?
— Нет.
— Не лезь, наши займутся. У тебя другая цель.
Вот что-то именно такое он и предполагал. А раз другая цель, то…
— Вы в курсе, что у зараженных в зоне забирают кровь? Под видом тестов. Примерно, — Максим прикинул, сколько выходило по рассказам его подопечной. — Литр — полтора в месяц.
— Что? Откуда такие данные? — побежали удивленные значки по дисплею.
— Из первых рук.
На какое-то время воцарилось молчание. Видно было, что абонент печатает, но все время останавливается и начинает набирать снова.
— Прошу проверить эти сведения, — напечатал Максим. — Берется ли кровь, если да, то куда направляется. Конечная цель этой цепочки.
— Сделаю, — спустя некоторое время пришел ответ.
— И еще.
Тут он сам остановился, не зная, как объяснить себе, почему он был лично заинтересован в ответе. И все же спросил:
— Вы знали, что у нее чип?
Ведь если чип, значит, она здорова?
Но официально известно, что зараженные не выздоравливают. Вирус крайне опасен и активен, контактирование с зараженными без соответствующих мер защиты запрещено. Кроме того, на фоне смертельных изменений в организме у них повреждается психика, и это ведет к повышенной агрессии. Поэтому все зараженные немедленно и перемещаются в закрытые зоны особого режима. И это билет в один конец, мать его!
Но если у нее чип?! Что в зонах происходит?
Еще минута эфирного молчания, потом шеф напечатал:
— Максим, постарайся выяснить, что можешь.
Он уже собирался напечатать еще кое-что, и вдруг заметил в стороне движение. И тут же набрал символ «конец связи». Защитный экран мгновенно погас, а он затаился.
Несколько фигур у машины. Охотники. Уже знакомый официант. А это еще с ними кто? Востров подстроил ночную оптику и увидел администратора того самого мотеля, где он остановился. Тот говорил с охотниками о чем-то, причем, время от времени оглядывался в сторону здания.
И что-то подсказывало Максиму, что говорили эти ребятки о нем. Слишком уж внимательно они на него еще за обедом смотрели. Наконец охотники отъехали, а те двое еще задержались и, прежде чем разойтись, снова говорили о чем-то, оглядываясь на мотель.
Не понравилось это все Максиму. Он выждал немного, потом быстро рванул в хоздвор, чтобы тем же порядком забраться обратно в номер. Чутье просто кричало, что надо торопиться.
Еще когда поднимался по стене, понял, что не ошибся.
В номере кто-то был. Кто-то посторонний. Звуки борьбы… Кто-то пытался изнасиловать женщину, а она отчаянно сопротивлялась. Он почти скрутил ее и шипел:
— Что ж ты выеживаешься, как будто от тебя убудет? С опером можешь, а с нормальными мужиками нет? Ничего, мы всех их кончим…