Видимо, она умудрилась его укусить или как-то еще достать, потому что тот взвыл и вызверился:
— Тварь! Где твой опер? Отвечай!
Но Максим уже добрался.
— Здесь, — сквозь зубы пробормотал.
А в следующее мгновение оторвал его от женщины и свернул шею подонку. Глянул потом — администратор, как он и подумал. Женщина забилась в угол на кровати и смотрела на него дикими глазами. За все это время она не издала ни звука.
Да что такое с ней:?! Хотелось… Он сам не знал! Успокоить ее, или гаркнуть, так, чтобы она прекратила. Сам не знал, что.
Вместо этого Максим едва слышно сказал:
— Уходим.
Она тут же кивнула, быстро пригладила волосы и схватила рюкзак. Уходили из номера через окно, Максим был уверен, что в холле их ждала бы встреча. Теперь он уже нисколько не сомневался, что в городке засели боевики, и первое, что собирался сделать, когда они выберутся, передать данные Пашнину.
Но пока надо было делать ноги. Спуститься вниз удалось быстро. Он опасался, что с женщиной будет много шума, внимание привлечет. Но в который раз поразился, насколько она дисциплинирована. Все его команды исполнялись мгновенно и без слов.
Внедорожник свой Максим специально оставил подальше от мотеля, и так, чтобы можно было беспрепятственно уйти. Выехали с выключенными фарами, и всю дорогу, пока не выбрались на основную дорогу, и он не отправил данные Пашнину, Максим был в напряжении. А женщина сидела рядом, и кажется даже не дышала, хотя он каким-то шестым чувством ощущал отголоски ее эмоций.
Ушли. Дальше можно было двигаться немного спокойнее. Он выждал еще немного и уже собирался включить фары…
— Я вас очень прошу, не докладывайте, пожалуйста, о том, что произошло, — заговорила вдруг женщина.
Неприятно царапнуло. Вновь всколыхнулись подозрения.
— Вы о чем? — повернулся он к ней.
— Я вас очень прошу, не докладывайте вашему начальству, что меня… ну, что меня… Я вас очень прошу!
Это был предел. Он резко вильнул на обочину, остановился и развернулся к ней. И все то раздражение, копившееся в нем, разом выплеснулась.
— Какого черта! — стукнул он по рулю. — Какого черта! Что ты за бесхребетное существо такое!? Тебя только что пытались изнасиловать, а ты трясешься — не докладывайте?! А может, трясешься, потому что задание не выполнила?!
Она секунду смотрела на него, а потом взорвалась криком:
— Да как вы не поймете! Я же зараженная! Если станет известно, что у меня была попытка сексуального контакта — это же нарушение! Малейшее нарушение регламента и правил безопасности — и все! Они отзовут разрешение, и я не смогу увидеть ребенка! Понимаете вы?! Сына я не увижу!
Женщину била дрожь, а в сухих глазах горел лихорадочный огонь. Максим не ожидал от нее такого взрыва эмоций, несколько секунд просто ошалело глазами хлопал. А потом вскипела ненависть.
— Сына, говоришь, не увидишь?! — взревел, ткнув в нее пальцем. — Мой сын в могиле! Убили такие как ты! Зараженные!
Звоном повисло молчание, они так и уставились друг на друга. Наконец женщина проговорила:
— Мне жаль. Я сочувствую вашему горю. Но в этом нет моей вины.
И отвернулась.
А ему вдруг показалось, что все это его душит. Душит! Рванул ворот, отвернулся к окну и замер, стискивая руль. Прошло несколько минут, прежде чем он запустил двигатель. Потому что надо было ехать, мать его. Нельзя стоять на месте.
Но уже отъезжая, сказал ей:
— Я не стану докладывать. И вам, — он косо взглянул на нее. — Не обязательно вести себя как…
Больше у не было слов, иссякли. А женщина тихо проговорила:
— Спасибо вам. И простите. Если бы не вы… Я не знаю, что бы со мной было… Я… Спасибо.
Так странно, его вдруг отпустило.
В конце концов, он же ничего особенного не сделал. На его месте так поступил бы любой нормальный мужик. Просто, это неожиданно оказалось правильно, почувствовать себя просто мужиком.
— Проехали, — тихо сказал он. — Замнем.
И добавил, оглянувшись на нее:
— Спите, нам теперь ехать всю ночь.
глава 13
Однако долго ехать не пришлось.
Прошло примерно через два часа, как они были в пути. Женщина спала, эмоциональный выплеск вымотал ее. Максим тоже чувствовал себя усталым, но его пока еще держало возбуждение. К тому же, оттого что она спала рядом на соседнем кресле, у него было странное ощущение комфорта. Он не анализировал почему, просто было…
Чуть не сказал, приятно.
Чертыхнулся про себя, автоматически отслеживая изменения обстановки на дороге. Вернее, отсутствие изменений. Сейчас он гнал по эстакаде, с обеих сторон насыпь, а чуть в отдалении лес. Эстакада была старая, дорожное полотно местами потрескалось, трещины уже потихоньку зарастали травой.