— Так это запрещенка, изъятое у охотников! — залепетал егерь. — У меня и протоколы оформленные имеются!
— Ну пойдём, посмотрим, — не поверил наслово Семён.
— Зря ты на него думаешь, — выйдя из дома в гараж у меня Семён. — У него действительно целое подшивка протоколов. И в бане я ничего не нашёл. Только веники да мышиное гнездо. Измазался как чёрт. Старик действительно следит за лесом и браконьеров отлавливает.
— Не обижайся, Магнус, но я тоже думаю, что у тебя паранойя, — вытирая руки после готовки, согласился с ним Антоха. — Нормальный он дед. И медовуха у него знатная.
Если честно, я и сам уже не был уверен в своих подозрениях. Кажется даже, что в своей охоте на ведьм я действительно пытался натянуть сову на глобус. И лишь только нежелание признавать собственные ошибки заставляло меня искать подтверждение собственной правоты.
— А поронец? — выдал я последний и наверное единственный более-менее значимый аргумент.
— Да мало ли откуда он мог появиться? — повысил голос Семён. — В Краснодаре их каждый день в канализации отлавливают. Знаешь сколько таких нерадивых мамаш искренне уверенных, что это не убийство? Скинула бремя и в люк, а сама дальше… Короче, вопрос закрыт.
— Как знаешь, — пожал я плечами.
Наверное, действительно я себя просто накрутил. Причём, сделал это настолько умело, что за возможность найти ещё хоть какую-нибудь зацепку был готов вздёрнуть старика на ближайшем суку. Но внутри всё равно копошились предчувствие. Настороженность к деду.
Вновь скрипнула дверь, из которой, с глиняной крынкой в руках, показался Егор Денисович.
— Ну что, парни, кружки попустели? Давай, долью.
Антоха улыбнулся и спешно поставил свою кружку.
Надо отдать должное, гречишная медовуха у старика действительно была хороша. Лёгкая, не сильно крепче домашнего кваса, но в то же время ароматная настолько, что от её запаха кружилась голова.
Вот так, сидя на завалинке под медовуху, мы и коротали время, дожидаясь когда хозяин дотопит баню. Антон играл с Фублей, Семён чистил егерское ружьё, а я пересматривал рисунки которые, так и не пригодились.
— Позвони отцу. Уезжаем, — убирая шомпол в чехол от ружья негромко произнес Фобос. — Домой поедем.
— А как же…
— Опять ты про Егора Денисыча? — напрягся Семён.
— Да здесь я, барин, — Выскочил из-за угла егерь. — Баня готова. Полотенца — вот. Так что извольте…
— Вот видишь, — неодобрительно глядя на меня произнёс он. — Ладно. Попаримся и поедем. Мы это заслужили.
— А вот это правильно! — стягивая свитер через голову произнёс Антоха. — Мы заслужили!
— А то как же! Заслужили, — радушно улыбнулся хозяин. — Извольте, барин, раздеваться и на полок. Отпарю так, что будто заново на свет родитесь! Только это, шапку надеть не забудьте.
— Вот видишь, — прошипел Семён. — Нормальный он. А ты — параноик. Полотенце не забудь.
Параноик? Ну-ну. После этих слов мне ещё больше захотелось доказать, что дед не так прост, как хочет казаться. И ещё этот говор. Будто ему не полтинник с небольшим, а раза в два с половиной больше. "Потчевать. Давеча. Издохла." — ну кто сейчас использует такие выражения?
Да плевать. Синеегорьевск — вотчина Шараповых. Сказал, что верит деду — пусть будет. В конце-концов я вызвался помогать охотиться на водяного, про странного старика, устроившего у себя в избушке абортарий, разговора не шло. Да и Семён в чём-то прав, простой он мужик, не одаренный. Такими должна полиция заниматься или М-3, а никак не приключенцы.
В общем, подхватив полотенце я направился в предбанник.
— Ты, барин, какой веник больше уважаешь? Берёзовый али дубовый? — с голой задницей суетился над тазами егерь.
— Да я, Егор Михалыч, даже не знаю… — растерялся Семён.
Было видно что парню приятно такая забота.
Антоха уже разделся и что-то написал в смарт. Скорее всего близняшкам. Они, несмотря на нездоровые с точки зрения классической семьи отношения, витали в вечном конфетно-букетный периоде. Зайки солнышки и прочие смайлики. Не раз и не два парень будил меня, записывая девчонкам ванильные голосовые сообщения.
— А ты, граф как-там-тебя, каким веником париться изволишь? — заметив моё появление поинтересовался егерь. — И не в службу, а в дружбу: захвати крынку с медовухой. На улице не жарко, но мошка нападает так, что медовуха с мясом получится.
Я не ответил и вышел из предбанника, а когда вернулся…
На груди егеря, в том месте где у человека располагается сердце, была большая, в две ладони, татуировка. Позеленевшая от времени и расплывчатая, но я узнал изображение.