В посольстве меня уже ждали. Надо отметить, несмотря на то, что посольство находилось в дружественной империй стране, выручка охраны оказалось на высоте. На входе пятерка бойцов во главе с менталистом проверили мои документы, отпечатки и слепок ауры, и только потом меня просто приветствовал Дмитрий Юрьевич Калягин — временно исполняющий обязанности посла.
— Здравствуйте, Магнус Дмитриевич, — произнес этот с удалёнными именами старик. — Чай? Кофе? Или желаете приступить сразу к делу?
Серьёзно, на вид этому дедушке было глубоко за шесдесят. Однако за добродушным старческим видом не мог спрятаться цепкий взгляд прожженного политика.
— Если можно, то совместим, — сжав его сухую руку, произнес я. — Не удалось позавтракать, да и перехватить по дороге тоже не получилось.
Несмотря на то, что в кабинете были только мы, Дмитрий Юрьевич щёлкнул пальцами и спустя пару минут в комнату вошла миловидная девушка с подносом.
— Если вы не против, то предлагаю начать с расписания официальных встреч, — произнёс он, едва я коснулся круассана. — На второе марта у вас назначен визит на конференцию по охране окружающей среды. Третьего марта вы выступаете в Белградском университете с докладом «Мирное и взаимовыгодное сосуществование разумных рас в обществе». Текст я уже распечатал. А четвертого…
— Извините, — перебил я Калягина. — Сербия находится на пороге гражданской войны, а вы предлагаете торговать лицом на ничего не значащих форумах? Если честно, мне это мало интересно. Вместо заучивания бездарной речи написанной кем-то другим, я бы хотел ознакомиться с более важными вещами. Например, узнать о состоянии агентурной сети и новостях от осведомителей. И, наконец, найти виновного в исчезновении моего предшественника.
Несколько секунд Калягин молчал. Будто думал, стоит ли говорить, или лучше не тревожить горячую голову высокородного подростка, что решил, будто разбирается в политике лучше него самого.
— Иван Николаевич Шереметьев пропал полтора месяца назад. Вышел из этого кабинета, сел в министерский автомобиль и направился на деловую встречу. Но до нее не доехал.
— То есть как? — удивился я, услышав новые подробности. — При нём же обязательно был кортеж охраны!
— Кортеж присутствовал. И это не помогло. Каким-то неизвестным образом Иван Николаевич исчез из авто прямо во время пути.
— Бред какой-то, — произнёс я, думая, как можно было провернуть подобное.
По всему выходило что никак. Меня вкратце уже проинформировали о методах защиты высокопоставленных должностных лиц.
Полтора десятка амулетов, некоторые из которых вшиты прямо под кожу. Печать о неразглашении. Или вернее пара десятков печатей, учитывая высокую должность моего предшественника. И, бонусом, слепок сознания и завязанные на него оракул с прокачанной на максимум эмпатией. К слову, с моим менталистом меня пока не познакомили. Да и бронированный автомобиль из которого прямо во время пути пропал предыдущий посол. Провернуть подобное похищение мог разве что Гудини! Если конечно предыдущий посол был действительно похищен, а не решил свалить по-тихому.
Очевидно, мои рассуждения были написаны на лице, потому как Дмитрий Юрьевич произнес:
— Тоже подумали о том, что он решил просто исчезнуть? Предать страну и бросить семью? — не скрывая улыбки, произнес он. — Исключено.
— Почему? — удивился я.
— Потому что Антон Альбертович Коган — предшественник Ивана Николаевича на посту посла — тоже исчез при похожих обстоятельствах, — позволив себе драматическую паузу, Дмитрий Юрьевич продолжил. — Подумайте, граф, не могло ли ваше назначение быть ссылкой, чтобы вы тоже исчезли? Не отвечайте сразу. Подумайте.
— Ну, — улыбнулся я. — Это назначение преподнесла мне сама княжна Елизавета Николаевна. Да и потом, я ведь одарённый. Пытаться меня убить — это глупая затея. Не пройдёт и минуты, как я возрожусь.
— Ваши предшественники, Антон Альбертович и Иван Николаевич, тоже были одаренными, — без тени иронии ответил мой собеседник. — Вот только им это не помогло.
— Поэтому вы решили нагрузить меня почётной работой свадебного генерала? Выступать на конференциях и симпозиумах?
— Да, — без утайки ответил старик. — За вас попросили очень уважаемые люди. Да и, признаться, я наблюдал за вашей карьерой и чемпионатом. Неохота терять столь юное молодое дарование.