— Так-то лучше, — гордый произведенным эффектом, я расправил плечи. — А ты, — теперь мой палец переместился на грудь Лилит. — Слушай её во всём! Ясно?
— Уоу-уоу-уоу! — попыталась съерничать Карина, но я схватил её пальцы и сжал их до боли.
— Я спросил: ясно? — припустив металла в голос, пригрозил я.
— Я поняла, — мгновенно сдулась Лилит.
— Знаете, граф, а вы умеете внушать авторитет! — стоило нам отойти на несколько шагов, произнёс Никола Войнович. — И ужас. Скажите, в этом секрет вашей притягательности для женского пола?
Слышать такие слова от человека втрое старше меня было приятно. А уж от крёстного Виктории — приятно вдвойне. Однако, намек на мою полигамность прозвучал, и игнорировать это было нельзя.
— По поводу авторитета и ужаса — я это не специально. Так складывается ситуация. А что по поводу моей, как вы выразились, «притягательности для женского пола», скажу: я сразу предупредил девушек я не буду выбирать какую-то одну. И Вика согласилась стать одной из четырех цветков моего сердца.
— Четырех? — Перебил меня граф. — Не шести? Не поймите меня неправильно, Магнус, но ваши близкие отношения с Эммой и Кариной Лейнингейн…
— Дядя? — словно вихрь в наш разговор ворвалась Вика.
Несмотря на то, что в прошлый раз я был объявлен во всём виноватым, сейчас девушка выказывала лишь интерес. Интерес, надо отметить, на весьма щекотливую для меня тему.
— Что Карина Лейнингейн? — Вика обожгла меня взглядом.
— Ничего такого, солнышко, — Никола поцеловал крестницу в макушку каштановых волос. — Просто баронесса Лейнитнгейн прониклась серьёзностю ситуации и согласилась помочь вашей маме в улаживании междоусобных конфликтов.
И будто иллюстрируя свои слова, граф повернул голову девушки в сторону князя Суцу и Григориарди. Ещё пару минут назад эти двое были готовы обнажить шпаги, а сейчас будто забыли друг о друге и мило беседовали с Кариной.
— Потрясающих дипломатических талантов девушка, — прокомментировал он эту сцену. — Кто знает, возможно, она переплюнет даже свою бабушку! Хотя это вряд ли возможно. Учитывая, что герцогиня Елизавета… Впрочем, я увлёкся. Вика, как там ваш… хм… ваши тата?
— Ещё не убили друг друга. Но скоро, — будто улыбаясь хорошей шутке, произнесла Вика. — Комердинер отца и дядя Марк клянутся, что сопровождали настоящего.
— Но Луки по прежнему два, — хмыкнул Никола. — А что думаешь ты? Не вычислила самозванца?
— Да вы, лять, издеваетесь! — не выдержал я этой сценки. — Вика, ты понимаешь, кто такой джараксус? Это монстр! А твой отец не одаренный! Ты понимаешь, что стоит нам ослабить внимание, замешкаться или вовсе выбрать не того, и твой отец умрет! Умрёт окончательно!
В ответ девушка улыбнулась. Так обычно улыбается маленькому неразумному ребёнку, когда малыш скажет что-нибудь умилительное.
— Ты плохо знаешь тату!
— Скажи это прошлому убийце, — Прорычал я в ответ. — Если бы не я… Если бы не Фубля…
— Папа прекрасно бы справился самостоятельно! — вновь повторила девушка. — Магнус, поверь, он — заговорённый луной. Он не может умереть!
Спорить с ней дальше было выше моих сил. Поэтому я закатил глаза и посчитал до десяти, а когда время вышло отправил Викторию успокоить мою маму.
— Я думал мы никогда не закончим, — произнёс крёстный Виктории.
— Кстати, спасибо, — запоздало произнёс я.
— За что? — театрально удивился Никола.
Последние двадцать минут с этим человеком раскрыли его даже больше последних двух недель. Если сначала я считал его как минимум профессионально непригодным лизоблюдом,этаким другом детства, которому посчастливилось сидеть за одной партой с будущим героем Сербии, то сейчас отчетливо наблюдал за умным дипломатом.
Вряд ли прямой, как правда, и горячий, как сердце Че Гевары, Лука Драганович стал бы князем без помощи этого «серого кардинала».
— Вы не передали Виктории наш с Кариной разговор.
— Пустое, — отмахнулся он — Виктория — потрясающая девочка! Упёртая, как тата и умная, как ее мама. Не обманите ее и ее надежды, граф.
— Обещаю, — произнес, будто поклялся, я.
— Ну что? Мы наконец сможем подойти к кхм… князьям? — деловито поинтересовался он. — Может быть, ваш свежий взгляд поможет определить самозванца.
Я промолчал, прикидывая возможные способы проверки. Если честно, меня даже накрыла лёгкая паника.