— Я не злюсь. Больше не злюсь. Правда. Беря пример со своей бабушки, ты заигралась со свечкой и устроила пожар. Пожар, в котором едва не погибла сама. Не буду говорить, что всё забыл и простил тебя. Сама понимаешь это невозможно. Но ты мне должна.
Карина кивнула не поднимая головы.
— Первого февраля в Призрене состоится мероприятие. На нём меня официально объявят послом Российской Империи во всей Чернорусии. Приглашение на твоё имя уже отправлено. Я тебя жду.
Лилит хотела было что-то сказать, но поймав мой тяжелый взгляд, запнулась.
— Я буду, — выдохнув, будто приняла тяжёлое решение, произнесла она. — Не как официальный представитель клана, но буду.
— Вот и замечательно. И прихвати Вольфанга в качестве личной охраны. Он хороший парень. Если бы не вылизывал свой зад, мы бы обязательно подружились, — отпустил стереотипную для оборотней шутку, и добавил уже серьезно. — В прошлый раз Александр нанес ему тавро раба. Хочу извиниться, загладить вину и избавить его от позорной для вервольфа татуировки.
Обратно на борт флаинга, который продолжал следовать в Белград на автопилоте мы вернулись при помощи портала. Правда, пришлось подождать ещё некоторое время на морозе, прежде чем авиаборт приземлился перед зданием старого дворца. Несмотря на всë могущество ООО «Боже какой мужчина», его операционисты не могли создать портал внутри движущегося объекта. И под удивлённые взгляды князя Луки Баранковича и Прекрасной Виктории я вышел из салона в облепленном снегом мундире.
Князь явно нервничал. Я тоже. Всё-таки последний раз мы расстались при не самых приятных обстоятельствах. С Викой так и вовсе почти не виделись. Разве что иногда, украдкой, когда девушке удавалось сбежать из-под опеки ее «тата».
Моя сербочка была прекрасна. Впрочем, как и всегда. Но сегодня лёгкий мороз добавил на ее щечки румянца и это делало её ещё более привлекательной.
— Доброго здравия, князь, — как и подобает младшему по возрасту и чину произнёс я.
— И вам, Магнус Дмитриевич, — без улыбки и с ужасным акцентом ответил Лука Драганович.
— Вы позволите? — произнёс я и, неожиданно для самого себя, протянул девушке руку.
Не знаю почему. Может быть демонический паразит пытался отыграться за сегодняшнюю встречу в Лилит. А может я просто осознал насколько скучал по избраннице. Но даже понимая, что могу вызвать неудовольствие хозяина этих земель, я пошёл на риск.
— Прошу, — негромко, и кажется даже без угрозы, произнес Лука Драганович и девушка мгновенно отпустила руку отца, взяв меня под локоток. — А теперь пройдемте.
После официальных церемоний и представления меня небольшому кругу чиновников, последовало официальное фотографирование. Несколько приятных и не очень рукопожатий с министрами и другими важными шишками Черноруссии мы проследовали в отдельное крыло князя.
Благодаря подсказкам Виктории, я узнал что её семейство здесь не живёт. Старый дворец Белграда был для Луки Драгановича рабочим местом с возможностью комфортного проживания. Усадьба Баранковичей же находилась в нескольких сотнях километров. Собственно именно там и будут проводиться официальные церемонии представление меня как посла и официальное извещение о нашей грядущей помолвке.
— Прошу, — на правах хозяина произнёс мой будущий тесть и приоткрыл массивную дверь.
Нас уже ждали. Кряжистый мужчина с окладистыми бакенбардами и уже немолодая но всё ещё цветущая женщина, в чьём профиле я без ошибки узнал знакомые черты Виктории. Определённо это было её мама — Княжна Любовь Лазаревна Баранкович. А вот широкого как шкаф офицера, ровесника Луки Драгановича я определённо видел впервые.
— Знакомьтесь, — усаживаясь рядом с супругой произнёс князь. — Мой давний друг и соратник со времён пристенского восстания, а также крёстный отец моей дочери — граф Никола Войнович!
Мужчина с шикарными бакенбардами улыбнулся и протянул мне широкую мозолистое руку.
— Магнус Дмитриевич.
— Никола… — запнулся я, поняв, что не знаю его отчества.
В ответ мужчина лишь рассмеялся.
— У сербов нет отчества.
— Ну как же? — растерялся я. — Вот Лука Драганович. Князь и самый, что ни на есть, настоящий серб!
— Наследуемые княжеский титул был дарован моему роду совсем недавно. После Приштинского восстания. А у нас, сербов, действительно не заведено обращаться по отчеству.
— Даже сама княгини Елизавета Романова обращается к вам по имени-отчеству. К тому же вы являетесь официальным послом Черноруси в Российской империи. А, это значит, — начал догадываться я. — Вы сами проявили инициативу и добавили к своему имени отчество для того, чтобы на официальных встречах и переговорах обращение к вам не звучало панибратски и пренебрежительно!