— Смышленый! — улыбнулась княгиня. — Теперь я понимаю, что Виктория в тебе нашла.
— МАМА!!!
Заливаясь пунцовым цветом, воскликнула Вика. Что вызвало лишь улыбки на лицах родителителей.
— Магнус, — насела на меня Любовь Лазаревна. — Расскажите, так что именно произошло на чемпионате молодых дарований? Знаете, вокруг вашей фигуры ходят столько пересудов…
Я мысленно закатил глаза и внутренне усмехнулся. Из-под завесы маститой высокородной леди сейчас проскакивает образ совсем юной девчонки, что обожает любовные романы и под подушкой хранит личный дневник.
— Многого сказать не могу, сами понимаете — государственная тайна. Скажу только, что произошло предательство моего дубликата.
— Всё из-за любви? — улыбнулась она.
— И наивной глупости, — подтвердил я её догадку. — И это инфантильная влюблённость вкупе с политической диверсей едва не привела к открытию портала в Инферно прямо в центре Москвы.
— Довольно, Любовь, — неожиданно осек супругу Лука Драганович. — Не нужно ставить Магнуса в неудобное положение и пытаться выведать государственные секреты.
К разговору подключился свояк и побратим князя.
— До вашей инаугурации, Магнус Дмитриевич, ещё неделя с лишним. Чем планируете заняться? — закурив трубку, поинтересовался Никола Войнович.
— Для начала разобраться в какой осиный улей забросил меня долг перед отечеством, — пожал плечами я. — Надо наведаться в посольство. Узнать ситуацию на месте, а дальше будем посмотреть.
— Проверить агентурную сеть? — вкрадчиво и с пониманием улыбнулся крестный моей избранницы.
Даже для меня, не сведущего во всех этих политических интригах и кулуарных разговорах, не было секретом, что посольство не только налаживает дипломатические связи, но и работает на разведку. Что наше тут, в Черноруссии, что любое другое в границах нашей империи. Секрет полишинеля.
— Скорее налаживать собственную, — пожал плечами я. — Ведь вы вместе с Лукой Драгановичем стояли у истоков Приштинского восстания, и прекрасно понимаете, что разведданных бывает либо очень мало, либо мало, но больше просто не потянуть.
Мой ответ вызвал оживленный смех у князя.
— Да вы, я смотрю, не только стратег, но и философ! — впервые с момента нашего знакомства отец Виктории одобрительно хлопнул меня по плечу. — Может быть сливовицы? Не вит, конечно, но тоже очень не дурственно!
— Извините, князь, но откажусь. Фубля не переносит запах алкоголя.
— Фубля? Это которая… — напрягся Лука Драганович, явно подумав о других моих невестах.
— Это мой питомец. Мантикора.
— Она с вами? — вдруг оживилась мама Виктории. — Но где?
Через секунду я раскрыл сумку из которой показалось любопытная мордочка мантикоры. Ну как мордочка, фиолетовая будка с тремя парами глаз и пастью полной зубов. И если животные вызвало у княгини умиление, то её супруг невольно потянулся к эфесу палаша.
— Спокойнее, князь, — произнес я, останавливая хозяина дома. — Фубля не конфликтна и даже разумна.
— А её можно погладить? — с детским азартом в глазах произнесла княгиня.
— Если угостите острым перцем то, думаю, да.
— А что за странный цвет глаз? И почему их шесть? — не унималась княжна.
— Когда-то давно, когда мы ещё учились в академии, Фубля сожрала октарин — магический камень, который называют восьмым цветом магии. На тот момент он был единственным. И теперь ее глаза проявляют невидимое, — произнёс я и поднял голову. — Скажите, князь, кроме присутствующих кто ещё был приглашен на эту встречу?
— А с чего такой вопрос? — поднял бровь Лука Драганович.
— За вашей спиной стоит человек и он скрыт куполом невидимости. И я даже не знаю, что думать.
Все одновременно развернулись. Впрочем, таинственный лазутчик меня прекрасно услышал и, поняв, что его раскрыли, бросился на князя. Лука Драганович увидел витиеватый нож и исключительно на рефлексах и опыте попытался встретить его палашом. Но нож рассек его саблю почти без сопротивления.
Кстати о ноже. Я его узнал. Почти невесомое, но смертоносное оружие производства моих гоблинов, которое отобрал Александр, и которое ко мне так и не вернулось, сейчас нависло над безоружным князем. И я понял, что если не вмешаюсь, то просить руки Виктория придётся не у боевого воеводы, а у его безутешной вдовы. Но чтобы помешать убийце, мне требовалось время.