Более того, начальник генерального штаба думал о бывшем министре иностранных дел фон Нейрате, бывших министрах обороны Гесслере и Носке как о «переходных фигурах». Возможно, Гальдер надеялся найти в них связующее звено между рабочими и армией. Как «представители минувшей эпохи», по классификации этих политиков Герхарда Риттера, они вряд ли могли быть «всеобще признанными личностями», которых Гальдер постоянно искал, чтобы противопоставить мифу Гитлера влиятельную личность.
Характерным для отсутствия в Гальдере стремления к руководству было его намерение 1938 года в случае успеха попытки переворота уйти со своей должности в отставку. Реставрационные модели остались определяющими также и в подготовке государственного переворота в 1939 году, когда в случае успеха предполагалось учредить временную правительственную команду под руководством генерал-полковника Бека и Герделера.
Готовность и решимость Гальдера к сопротивлению в 1938-м и 1939 годах часто оценивают очень невысоко, а частично даже оспаривают. — Так, будто бы его конспиративная деятельность была лишь соответствующей его должности тренировкой на возможный случай, «которая за отсутствием приказа о выполнении осталась лежать в ящике стола». Записки его соратника и сотрудника Гроскурта свидетельствуют, однако, что Гальдер не только «дал первый толчок к конкретной подготовке путча, но и даже был близок к мысли о покушении». «Путь открытого сопротивления режиму зловещего духа», как характеризовал сам Гальдер, он продумал до последней возможности, то есть включая мысль о государственном перевороте с участием армии, так что и осенью 1938 года, и осенью — зимой 1939/40 года его можно рассматривать в силу военной должности как важного и центрального представителя сопротивления Гитлеру.
Он, однако, не был великим, увлекающим за собой вождем с огромной энергией, который мог бы определить и изменить политическое развитие с 1938 года и, невзирая на главнокомандующего, взять на себя власть и руководство государственным переворотом. «Это было выше его сил», — констатировал впоследствии Курт Зендтнер. Находясь в постоянном конфликте между формальным военным повиновением и моральным религиозным убеждением в преступном характере национал-социалистского режима, он вынужден был снова и снова пересматривать свой путь к прямому сопротивлению. К тому же характерная для него осторожность затруднила принятие быстрого решения и противопоставила его темпераментным, настойчивым подчиненным и гражданским заговорщикам. Так как Гальдер не осмеливался без Браухича на решительный шаг, то он стал великим «кунктатором». Какую роль при этом играло его личное честолюбие — ведь Гитлер предлагал ему все-таки шанс войти в историю великим полководцем и стратегом, — сейчас сказать невозможно. Но можно предположить, что он наслаждался блеском победы, но невероятно, чтобы в этом случае Гальдер из противника Гитлера превратился в восторженного поклонника режима и его фюрера.
Независимо от своего двойственного отношения к Гитлеру Гальдер проявил себя в последующий после непосредственной разработки планов сопротивления период с начала 1940 года как совершенно надежный военный помощник диктатора, который внешне- демонстрировал подчеркнутое исполнение долга и формальное послушание и который помог Гитлеру в достижении крупных военных успехов. Работа начальника генерального штаба была связана с напряжением, трениями, а часто и с личным разочарованием. Она впечатляюще подтверждена записями в дневнике. Эти ежедневные записи — опубликованные после войны как «Дневник Гальдера военного периода» — дают одновременно представление об обширной и часто тяжелой работе Гальдера, которую трудно исчерпывающе описать в этих рамках. Со ссылкой на этот ведущий источник здесь приведены только некоторые важные этапы работы Гальдера на посту начальника генерального штаба под командованием Гитлера, которые, однако, наглядно показывают его постоянное стремление к ясной линии и тщательному планированию немецких военных операций в 1939–1942 годах.
«Потери от трений» между Гальдером и Гитлером стали очевидными зимой 1939/40 года в силу различных представлений о проведении наступления на западе. После того как 27 сентября 1939 года главное командование сухопутных войск узнало о намерении Гитлера начать наступление на западе, срочно потребовалось составить соответствующий план операции, которого до тех пор еще не было. По заданию Гитлера сухопутные войска должны были провести наступление ударом северного крыла войск оперативного развертывания на западе, чтобы уничтожить французско-британские вооруженные силы и оккупировать нейтральные страны Бенилюкса. Из-за нехватки времени, отведенного Гитлером, был составлен лишь временный план, который в целом не нашел одобрения. В силу многократных отсрочек наступления командование вермахта и сухопутных войск не смогло в последующие недели не только добиться кадрового и материального усиления войск и улучшения боевой подготовки, но и осуществить взвешенное и тщательное планирование операции. При этом оказалось, что первоначальная разработка Гальдера в значительной мере исходила из отражения британско-французского нападения на Рурскую область. При планируемом немецком встречном ударе севернее Люттиха с одобрением принималось в расчет нарушение нейтралитета Голландии и Бельгии; немецкое южное крыло должно было прикрывать наступление на северном участке. Создание центра тяжести Гальдер ставил в зависимость от хода операций.