— Не волнуйся, Амели, это я! — сказал он.
Ему и в голову не приходило, что сестра может беспокоиться о ком-нибудь другом.
Дверь распахнулась, и Амели в ночном пеньюаре бросилась к брату.
Бледность ее и большие темные круги под глазами говорили о том, как она провела ночь.
— С тобой ничего не случилось, Ролан? — спросила она, обнимая брата и с тревогой ощупывая его.
— Ничего.
— Ни с тобой и ни с кем другим?
— Ни со мной и ни с кем другим.
— И ты ничего не видел?
— Не совсем так, — ответил Ролан.
— Боже мой, что же ты видел?
— Я расскажу тебе потом. А сейчас кратко: ни убитых, ни раненых, все целы!
— О! Я могу вздохнуть с облегчением.
— А теперь я хочу тебе посоветовать, сестрица, только одно: ложись-ка ты спокойно в постель и, если можешь, поспи до завтрака. Я тоже этим займусь, и, уверяю тебя, меня не придется убаюкивать. Доброй ночи или, вернее, доброго утра!
Ролан нежно поцеловал сестру и, с наигранной беспечностью насвистывая охотничий мотив, поднялся на третий этаж.
Сэр Джон ожидал его в коридоре, не скрывая своего нетерпения.
Он шагнул навстречу молодому человеку.
— Ну что? — спросил он.
— Что ж, я не потерял времени даром.
— Вам явилось привидение?
— Да, нечто весьма на него похожее.
— И вы мне расскажете?
— Конечно, а то вы не заснете или будете дурно спать. Вот в двух словах, что произошло…
И Ролан точно и обстоятельно поведал о своем ночном приключении.
— Хорошо, — проговорил сэр Джон, когда Ролан кончил свой рассказ. — Надеюсь, вы кое-что оставили на мою долю?
— Я даже опасаюсь, — ответил Ролан, — что на вашу долю выпадет самое трудное.
Сэр Джон принялся его расспрашивать, вдаваясь в подробности, желая ознакомиться с местностью и обстановкой.
— Знаете что, — предложил Ролан, — давайте мы с вами сегодня после завтрака при дневном свете осмотрим монастырь. Разумеется, это не помешает вам устроиться там на ночь. Напротив, днем вы сможете ознакомиться с обстановкой. Только никому ни слова.
— О! — возмутился англичанин. — Неужели я похож на болтуна?
— Нет, — засмеялся Ролан. — Уж вас-то никак не назовешь болтуном, милорд, а вот меня вы вправе назвать глупцом.
И он удалился в свою комнату.
После завтрака Ролан и сэр Джон, делая вид, что хотят прогуляться по берегу Ресузы, спустились по склонам парка. Потом они повернули налево, пройдя шагов сорок, поднялись на высокий берег, пересекли большую дорогу, прошли через лес и оказались у подножия монастырской ограды, в том самом месте, где Ролан накануне перелезал через нее.
— Милорд, — сказал Ролан, — вот здесь можно пройти.
— Ну что ж, — отозвался сэр Джон. — Войдемте.
И, не спеша, но проявляя незаурядную силу рук, англичанин, как опытный гимнаст, схватился за гребень ограды, подтянувшись, сел на него верхом и спрыгнул на другую сторону.
Ролан вслед за ним живо перескочил через ограду, показав, что ему это не впервые.
Они очутились в монастырском саду.
При свете дня запустение еще больше бросалось в глаза.
Все аллеи заросли травой, достигавшей человеку до колен; шпалеры были так густо оплетены лозами, что виноград уже не вызревал в тени, под листвой. Местами ограда была повреждена, и плющ, скорее нахлебник, чем друг развалин, распространялся во все стороны, обвивая стену.
Плодовые деревья, сливовые, персиковые и абрикосовые, разрослись на свободе, как дубы и буки в лесу, словно завидуя их вышине и толщине. Множество могучих, пышных ветвей поглощали растительные соки, и если кое-где и вызревали плоды, они были мелкие и кислые.
Пока друзья шли по саду, перед ними два-три раза начинали колыхаться высокие травы; они догадались: уж, ползучий обитатель пустынных мест, спешит спрятаться, удивляясь, что нарушили его покой.
Ролан провел сэра Джона прямо к двери в монастырской стене, но, прежде чем войти в монастырь, он взглянул на циферблат часов: ходившие ночью часы днем стояли.
Друзья проследовали в трапезную. Там при дневном свете Ролану предстали в своем обычном виде предметы, принимавшие ночью самые фантастические очертания.
Ролан показал сэру Джону опрокинутый табурет, стол, на котором оставили следы пистолеты, дверь, откуда появился призрак.
Вместе с англичанином офицер проделал путь, каким он шел, преследуя привидение. Он узнал, какие предметы служили ему преградой, задерживая его; их было легко обойти тому, кто заранее ознакомился с обстановкой.
Дойдя до места, где он выстрелил в привидение, Ролан подобрал пыжи, но так и не разыскал пули.
Коридор отходил от двери под косым углом, и было ясно, что если пуля не оставила следа на стене, то она должна была попасть в привидение.
Но если пуля попала в плотное тело, то почему это существо осталось стоять? Неужели оно не было ранено? А если было ранено, то почему на полу не видно крови?
Никаких следов не удалось обнаружить.
Лорд Тенли склонен был думать, что его друг имел дело с настоящим привидением.
— Тут кто-то побывал после меня, — заметил Ролан, — он и подобрал пулю.
— Но если вы стреляли в человека, то почему пуля не поразила его?
— О! Очень просто: под саваном на нем была кольчуга. Это было весьма правдоподобно. Но сэр Джон покачал головой, выражая сомнение: он предпочитал верить в сверхъестественное явление; это казалось ему убедительнее.
Друзья продолжали свои исследования.
Пройдя коридор, они оказались на другом конце фруктового сада.
Здесь ночью Ролан увидел, как призрак скрылся под темным сводом.
Офицер направился прямо к цитерне и шагал так уверенно, точно все еще преследовал привидение.
Спустившись в цитерну, он понял, почему ночью там царил такой непроглядный мрак: туда не проникало извне ни одного луча света, даже днем там мало что можно было разглядеть.
Ролан достал из-под плаща два факела длиною в фут, взял огниво, зажег трут, а потом и спичку.
Факелы запылали.
Теперь предстояло найти выход, каким воспользовалось привидение.
Ролан и сэр Джон стали освещать факелами пол.
Цитерна была вымощена большими известняковыми плитами, плотно примыкавшими друг к другу.
Ролан разыскивал вторую пулю с таким же усердием, как и первую. Но вот ему попался под ноги камень, и когда он столкнул его с места, то увидел кольцо, вделанное в плиту.
Не говоря ни слова, Ролан схватился за кольцо и изо всех сил потянул к себе.
Плита легко повернулась на оси (видно было, что это часто с ней проделывали), и тут же открылся вход в подземелье.
— А! — воскликнул Ролан. — Вот куда удрал мой призрак! И он стал спускаться в зияющее подземелье.
Сэр Джон последовал за ним.
Они проделали тот же путь, что и Морган, недавно приходивший давать Соратникам Иегу отчет в своей экспедиции. В конце подземного хода они увидели решетку, за которой находилась монастырская усыпальница.
Ролан толкнул решетку — она не была заперта и сразу же подалась.
Они пересекли подземное кладбище и подошли к другой решетке — она, как и первая, легко отворилась.
Ролан по-прежнему шагал впереди. Поднявшись по ступенькам, они очутились на клиросе часовни, в которой разыгралась описанная нами сцена между Морганом и Соратниками Иегу.
Но сиденья были пусты, на клиросе — ни души, а на заброшенном алтаре — ни пылающих свечей, ни священного покрова. Ролану было ясно, что здесь закончился путь мнимого привидения, которого сэр Джон упорно считал настоящим.
Впрочем, англичанин соглашался, что настоящий или мнимый призрак направился именно сюда. На минуту он задумался, потом заявил:
— Ну что ж, раз сегодня моя очередь сторожить и мне предоставлено право выбора, то я буду караулить именно здесь!
И он указал на стоявший на клиросе дубовый пьедестал, на котором раньше было водружено изображение орла, венчавшего аналой.
— Действительно, — заметил Ролан таким беззаботным тоном, словно речь шла о нем самом, — здесь вам будет неплохо. Но имейте в виду, что, когда вы придете сегодня вечером, вход в подземелье, возможно, будет замурован и обе решетки окажутся на замке. Поэтому поищем выход, которым вы воспользуетесь, чтобы проникнуть прямо сюда.