А того, что они сразу наметили, звали Федя Незабудкин.
Съели Федю Незабудкина.
... А щенок – это вроде поросенка... Молочного...
13. Серый
Серый этот – хороший человек. У него имя гражданин капитан, он на вахте всегда карточки наши личные своими пухленькими ручками перебирал: того – на работу, этого – в штрафной изолятор... В общем, нужный и крайне занятой человек. Все он что-то мозгует, губами шевелит, бровями вскидывает, а морда все равно, как замороженная. Каменная морда. Этак мимоходом рукой махнет:
– На работу!.. Пошло дело!..
Это у него привычка была такая: пошло дело! Любил рассказывать, как раньше хорошо в лагерях было. Приезжаю, говорит, в лагерь, выстраиваю восемь тысяч человек и командую:
– Передовики производства, два шага вперед!..
Выйдут.
– Прогульщики, два шага назад!..
Выйдут.
– Остальных – расстрелять!..
Расстреляют.
Может, и врет Серый, пугает...
А так хороший человек, нужный, а, главное, начальником над нами посажен, хочу – верчу, хочу – кручу, хочу – с маслом скушаю.
Хороший.
14. Финк
Финк сидел в изоляторе. Схлопотал за что-то десять суток и сидит, скучает.
Слышу я на вахте беседу. Серый со товарищи по оружию, с конвоем то есть, беседует:
– Всех отказчиков от работы – ко мне. Я их буду дедовским способом воспитывать: с применением современных средств психиатрического централизма... Иванов вон уже воспитался, как побывал в руках. Позовите его сюда.
И ведут этого беднягу Иванова чуть не под руки, как царя заморского. Он, значит, сам ходить пока что не в состоянии.
– Ну, – говорит Серый, – куда пойдешь: на работу или опять к Финку, в изолятор?
Иванов слезой омылся, скрипнул зубами и говорит:
– На работу, гад, на работу!..
– Ах, гад?!. Ну-ка еще его на сутки к Финку!
Это Серый вымолвил и добавил: "Пошло дело!" А сам смеется:
– Вот Финку подарок от Дедушки Мороза, чтоб не скучал в изоляторе. Вишь, как он разделал Иванова... Страсть у Финка прямо испанская: доберется до свежего человека – замучит. Вот, Барабанов-Тюльпанов, откажешься мне две нормы дать – быть тебе любовницей Финка. Правда, ты шибко уж костистый да старый... Вы, ребята, мне помоложе нарушителя найдите. Срочно! А то Финк жалобу хочет писать прокурору, не ту натуру, говорит, подсовываете. Серый это говорит, а сам смеется.
Веселый капитан. Хороший.
15. Три точки
Недаром Иванов слезой омылся и зубами скрипел. Знает он, что значит стать "господином сто двадцать один". Они, грешные, в бане моются отдельно от массы, этакой своей грустной да пришибленной компанией; в столовой стол для них отдельный есть и даже мелом там постоянно пишут "121". Посуда тоже отдельная.
Друзей у "господ" нету. Ежли раньше и были, то сейчас, когда ты "господин 121", друзья тебя за версту обходят и даже докурить у тебя не возьмут, потому как ты самая низкая на земле живность. Тварь.
И у этих "господинов сто двадцать одинов" есть свои персональные имена. Им кодла их выдумывает и прикладывает к этому старание и фантазию шибко богатую. К примеру, если был человек, то звали его Иван, а если уговорили его или насильно в "господины" произвели, тут уж у него имя становится Иванночка али Ванюня. Чтоб приблизить к дамскому сословию. Фома становится Фимочкой, Алексей – Аленушкой – и пошло дело!
Опять же многое здесь зависит от того, кто на главной роли стоит. Ежли развратник образованный, то и имя у его "невесты" получится нежное, ласковое, а может, и певучее. Это чтоб лишний раз аппетит вызвать. К примеру, был Егор, а стал Горсточка. И будет потом этот Горсточка всю жизнь маяться, потому как молва о таких "невестах" летит куда быстрее звука. Бывает, что и вешаются люди, и стреляются, и топятся, а молва о них долго еще в народе шляется.
Был Толя – стал Травинка... Куда уж лучше?!
Свадьбы тоже бывают. Кодла, когда в сильном ударе, – таблеток наркозных обглотаются али чефиру обопьются, – тут ее тянет на русский фольклор. Одевают Толю-Травинку в юбочку, косыночку, чулки ажурные сплетут из ниток, сумочку дамскую из сапога сошьют. И вот где-то в темном углу – с глаз начальства долой – сидят женихи. Потом, глядишь, "сваха" тащит "невесту". Ежли та сопротивляется, то и "пером" в поясницу подвеселят. Пойдет! До того кодла в интерес взойдет, что даже настоящую резню из-за Травинки устроит. Перебесятся, а ровно в полночь жених-победитель с Травинкой спать ложится и впоследствии живет с ним, как с женой законной, до новой свадьбы.