- Вам-то зачем это нужно? – недоверчиво спрашиваю я.
- Я знаю твою маму. Мы были близкими друзьями до того, как она вышла замуж.
- Что? Вы знали мою мать? Почему вы не сказали мне этого раньше? - оторопеваю я от такого поворота событий.
- Это что-то меняет для тебя? – доктор сморит прямо в мои зрачки, и мне трудно увернуться от этого взгляда, заглядывающего в самую сердцевину моей непутёвой сущности.
- Да. Всё! Я бы никогда не поверила человеку, который оправдывает мою мать, - бросаю я в лицо врачу.
- Ты опять понимаешь всё неверно, Марина, - вздыхает врач. – Ты очень категорична. Я попробую тебе объяснить, если ты попробуешь не прерывать меня.
- Вы обманули меня. Не лгали ли вы во всём остальном? Я была измотана болезнью. Я не доверяла Игорю и его компании. Мой отец лежит в больнице. Мне нужен был союзник. Я поверила вам, потому что вы были добры, и потому что мне хотелось вам поверить.
- Я не лгал. Я не сказал всей правды, чтобы не причинить тебе новую боль. Я хочу помочь тебе и всем нам. Особенно сейчас, когда нам двоим больше не от кого ждать подмоги. Ты должна мне верить, Марина. Вдвоём мы справимся.
- Я хочу вам верить! Если бы вы знали, как мне хочется верить хоть кому-то! – восклицаю я. - Но для полного доверия нужно, чтобы между нами совсем не осталось никаких тайн. Вы понимаете меня?
Доктор торопливо кивает. А я продолжаю:
- Вы знали мою мать?
- Да. Мы дружили с тех пор, как познакомились в университете, я получал там второе образование. Мама твоя тогда была совсем молоденькой. Потом наши пути разошлись, она вышла замуж за твоего отца, я уехал далеко от столицы. Постепенно общение сошло на нет. А потом я узнал, что она ушла к людям. Не скажу, что это было неожиданно для меня, но…
- Нет, это было неожиданно. Сначала она стала Стрёкотом. Отец был очень возмущён. Предатель оказался под его боком. Он изначально был против посещений, как в воду глядел. Дома часто случались ссоры по этому поводу. А потом она ушла. Какой был в этом смысл, если она вернулась через год?
- Твоя мама всегда рвалась к людям. Ещё до знакомства с твоим отцом. Ещё до снятия Запрета.
- Вы доверяли ей? Она знала, что ваш отец Стражник?
- Да. И это, к сожалению, тоже подталкивало её к людям. Она мечтала, что после снятия Запрета мы сможем выяснить правду о моём отце.
- Но вы же не полетели к людям, вы Пикал!
- Я… не смог, - говорит доктор.
- Почему? Как это не смог? – не понимаю я.
Для меня Запрет существует до сих пор. Сорочье Царство не отпускает меня.
- Как же так? Любой житель Сорочьего Царства может посещать людской мир, если хочет, – растерянно говорю я.
Подумав, добавляю:
- К несчастью.
- А как Живой лес пропускает меня? Может быть, это плата за возможность беспрепятственно бродить по лесу? – грустно усмехается доктор.
- Вы жалеете об этом? Вы тоже хотите предать нас?
- Всё, чего я хочу сейчас, это помочь тебе. У меня одна цель – доставить тебя к Обособленным. Может быть, этим я тоже искуплю свою вину перед Игорем, Марком, Серёжей. Ты веришь мне?
И я понимаю, что верю. Я так жажду дойти до территории Обособленных, как будто это земля Обетованная. Но ещё ответ на один вопрос я должна получить, прежде, чем окончательно увериться в правдивости этого человека:
- Почему вы не ушли вместе с Савелием? Или даже раньше, как только у вас появился ключ? Вы говорили, что всегда хотели помочь Обособленным.
- Это легко объяснимо, ключ мне удалось достать совсем недавно, до этого мы с Савой верили в существование другого прохода. Но я так и не нашёл его, даже если он и существует. Я собирался идти. Но… мне было страшно. А пока я собирался с мыслями и с духом, случился Сава с ребёнком. С ним я уже не смог пойти, потому что нужно было выяснить, какие последствия для Сорочьего Царства будет иметь его поступок. Может быть, по возвращению выяснилось бы, что возвращаться-то уже и некуда, – разводит руками врач.
- Спасибо, что вы были откровенны со мной, доктор, - с облегчением, как будто сбросив тяжёлый камень со своих слабых плеч, говорю ему я. - Я тоже хочу быть откровенной с вами: я иду только за Савелием. Я не искала и не ищу встречи со своей матерью. И я не хочу выяснять, зачем этот ребёнок нужен Саве. Я хочу отдать его Стражникам. Я понимаю, что с ребёнком что-то не так. Но … пусть они сами разбираются… Мне нужно, чтобы Стражники отказались от идеи Наказания Вымиранием, вот и всё. А потом я вернусь домой, к папе и Виктории. И буду жить, как раньше.
я иду вперёд, уверенная, что позади меня идёт человек, которому я полностью могу доверять.